Приближается фронт грозовой -
треск в приёмнике, движутся тучи.
И опять вспоминается Тютчев -
этот стих его вечно живой.
Сам любил бы, наверно, грозу
в расторопности радостной мая,
если б молнии, копья ломая,
не грозили бы тем, кто внизу.
Нет, сегодня другая гроза:
и не высунешь носа из дома,
содрогаются судороги грома,
и слепит автогеном глаза.
За разрядом разряд - жуткий гул!
Летом грозы такими бывают,
что людей наповал убивают,
словно в США электрический стул.
Снова вспышка - разряд грозовой!
Гром над ухом пальнул, как из пушки, -
пошатнувшись, присели избушки…
И опять - смерч прошёл огневой!
И взрывается вновь динамит!
В небе снова решаются споры,
там сдвигаются с горами горы -
там сраженье скрежещет, гремит.
В тесной горенке стало темно.
Бабка шепчет чуть слышно молитву…
Вспоминая про Курскую битву,
дед глядит молчаливо в окно.
Разверзаются бездны в грозу,
продолжается чёрная месса,
и горит изреченье Гермеса
среди туч: «Что вверху - то внизу!»
«Что греметь? Разве это война?» -
дед, очнувшись, устало вздыхает
и махорку в чубук набивает
и на ливень плюет из окна.