слово входит на выдохе, замирает в нем на года,
запятая не гнется, но йодово жжется точка,
и когда алкоголь мне не в масть и новые города,
зашиваю прорехи строчкой.
зашиваю в нее и горечь, и пустоту,
и коварную нежить, что любит внутри ворочаться,
продевая в иглу те слова, что молчат во рту,
но способны улечься строчкой,
выходить из-под пальцев оборчато, налегке,
становиться моей одеждой, стеной и отчеством,
и всегда быть со мной - то в пальцах, то в рюкзаке,
то в неровных строчках.