Жил-был в Чёрном море рак-отшельник. Это был не совсем большой рак. И не совсем маленький. А ровно такой, чтобы поместиться в раковине рапана. Известно, что раки подбирают себе домик по росту, чтоб можно было его всюду брать с собой. Наверное, это про них кто-то умный на латыни изрёк: Omnia mea mecum porto* Характер у нашего отшельника был нелюдимый и крайне необщительный. Потому что люди в море на глубине попадаются очень редко, всё больше рыбы и крабы, а с ними - какое общение? Они всё больше ведут порочный образ жизни светские разговоры да плавают друг к другу в гости из одного моря в другое. Суета! А вот раки в основном отшельничают, т.е. безвылазно сидят в своей келье-раковине и стараются удаляться всех праздных дел и разговоров. От этого (или просто от природы) характер у них и становится таким тяжёлым (а иногда даже невыносимым). И некоторые злые языки поговаривают, что именно поэтому они живут в одиночестве, а вовсе не из высоких устремлений.
Наш рак не был исключением. Он даже гордился, что видит мир без прикрас (практически чёрно-белым, или даже серым). "И незачем обманывать себя, что жить хорошо и интересно, и не о чём тут говорить!" - размышлял он сам с собой.
И так бы он и жил потихоньку, и носился со своим рапаном, как дурень с писаной торбой, если бы однажды вечером не повстречал рыбку-султанку. Ах, какая она была красавица! Все рыбки в Чёрном море обычно зеленовато-серые, скучные на вид. А эта была радужно-разноцветная: чешуйки переливались в закатном солнце, а она грациозно двигалась в воде, всем своим видом выражая радость жизни. С первого взгляда было ясно, что рыбка эта получает удовольствие, купаясь в вечернем море и от полноты чувств напевая песенку:
Море золотое нас зовёт с собой
в лунные лагуны,
в солнечный прибой...
И так хорошо она пела, и так красиво танцевала, что рак залюбовался, застыл, как прибрежный камень. Золотисто-оранжевые и красновато-розовые блики на чешуе красавицы-рыбки заставили его позабыть обо всём печальном и некрасивом. Султанка заметила его и приветливо поздоровалась, а потом, не дождавшись ответа, даже поинтересовалась, как он себя чувствует, всё ли в порядке. И тут рака, как прорвало: он вдруг начал рассказывать, как безрадостна и скучна его жизнь, как тяжело ему просыпаться только для того, чтобы увидеть вокруг всё те же унылые водоросли и надоевшие камни... Рыбка удивилась:
- Так почему же ты не сменишь место, не поищешь что-нибудь поинтереснее?
- Ракам не положено бродить по морю, они должны сидеть там, где родились!
- Кем не положено?
- Морским Богом!
- Неужели? Разве все раки совершенно одинаковые? Может, ты как раз из тех раков, которым по душе путешествия и новые моря?
- Но я же называюсь отшельником!
- Мне кажется, не так уж важно, как тебя называют другие. Важнее то, кем ты сам себя ощущаешь. И знаешь, я думаю, что Бог не придумал всё скучным и серым. Посмотри вокруг: мир огромен и полон красок и радости!
В этот момент над морем взошла луна, и рыбка из разноцветной превратилась в серебристо-прозрачную и растворилась в призрачном звёздном свете. Раку показалось, что она скользит по небу, как по морю. Она уплыла, но слова её так и остались звенеть в ночном воздухе прекрасной песней.
Окончание от Максима Перминова:
И он взмахнул клешнями, уверенный, однако, что, конечно, не взлетит ("Ведь я же — рак-отшельник, — обругал он себя, выполнив это столь непривычное для него движение, — да что там "отшельник"! Рак-олух... просто олух"), — и... взлетел!
...Он взлетал и взлетал — и не растворялся, и клешни его превращались в могучие оранжевые крылья — и увеличивались в размерах... "Да кто же я теперь?" — думал рак, всё больше входя во вкус летания... "Я всё больше оранжевею, к чему бы это?" — оглядывал он себя, когда опускал — перед очередным взмахом — крылья... "Кажется, я поднялся на поверхность моря?.."
...Ночь угасала... На линии, где море и небо неразличимы, показались два ярких оранжевых луча.