2.
В доме все важно. Важен фундамент, на котором он стоит. Стены важны, материал, из которых они сделаны. Крыша. Но более всего ценность имеет место, где дом стоит. Один и тот же дом, в Нью-Йорке, и скажем, в Костроме разную цену имеет. Иван никогда этого не понимал. Жить надо там, где нравиться сейчас. А не завтра, или послезавтра. И сам Иван за вот этот дом, затерянный в приграничных турецких горах, гораздо бы большую цену дал, чем за особняк в Нью-Йорке.
Фундамента у дома вовсе не было. Потому что врезан он был в скальный массив, и скала сзади одновременно и задней стеной служила. С крышей то же самое. Большой козырёк служил крышей странному строению. Стены гранитные в причудливый рельеф вплетены, да так, что со стороны и не понять сразу, то ли дом это, то ли скалы сами собой так за миллионы лет сложились. Перед домом открытая площадка пятьдесят на сто метров, внизу море синее. На площадке вертолет. Но обычно им не пользуются. В толще скал прорублен тоннель, который выходит на горную дорогу в десяти километрах. Обычно сам хозяин и гости по этому тоннелю в дом попадают. Но если вдруг взорвут враги тоннель, или попытаются прорваться через все кордоны и шлагбаумы внутри тоннеля, тогда вертолет пригодиться. Но если и вертолетом не выгорит воспользоваться, прямо из дома можно на лифте специальном, через четырехсотметровую шахту оказаться на берегу морском. Лифт тот специально для этого дома делали. Голландцы-проектировщики три месяца по скалам лазили, монтажом занимались. Потом, правда, самолет, на котором они в свою Голландию возвращались, высоту не рассчитал, и сгорел при приземлении. А офис фирмы, в которой чертежи хранились, тоже сгорел. Правила не соблюдали противопожарной безопасности беспечные владельцы офиса. Так что некому теперь тайну лифта рассказывать. Из лифта выход – на закрытый причал, тоже внутри скал вырубленный. Там всегда стоит катер скоростной «LARSSEN», какого быстрее нет на всем Средиземном море.
Въехал Иван на площадку перед домом. Хороша у Ивана машина. Черный Audi S8. Привод полный. Двигатель ингольтштатский в 12 цилиндров порыкивает басовито. Красота. Но и у хозяина вкус недурен. Bugatti Veyron белоснежный красуется перед входом. Для всего мира автомобиль этот ещё в проекте, еще автомобильные журналисты слюну пускают, и в будущем времени о достоинствах машины говорят. Фердинанд Пих на весь мир объявил, что сделают таких машин триста штук, и производство свернут. Чтобы эксклюзивность соблюсти. Но это когда ещё будет. А тут – вот он. 16 цилиндров. 1001 лошадиная сила. И нет быстрее его в мире.
В доме – все глаз радует. Стены – белизны необыкновенной. Но не больничной белизны, а такой, в которой раствориться хочется. Ковры на полу тоже белые. С белым же рисунком. Только рисунок чуть другого белого цвета, чем основной фон. По краю ковра камушки чёрные вшиты. Кто-то может подумать: бижутерия красивая. Только знает Иван – камушки те – чёрные бриллианты, с африканских алмазных копий. Их одних хватит на несколько поколений безбедной жизни. По углам – вазы, за которые лучшие музеи мира денег отвалят, сколько скажешь, не торгуясь.
Хозяин по-европейски сидит на диване. Одежда на нем тоже белая. Аккуратная борода седа. Ни единого волоса черного нет. А лицо молодое, только в углах глаз морщины залегли. Имя человека этого весь мир знает. Только фотография, которая по миру гуляет, не его. В лицо его народу знает – пальцев на двух руках хватит пересчитать. Глаза цвета стального странное свойство имеют. Когда в них глядишь – врать не получается. Вроде бы взгляд весёлый, с прищуром, голос мягкий. Но там, за радужной оболочкой, как будто сидит другой, нелюдь, и сквозь зрачки за тобой подсматривает. И в этих коротких просверках чужого взгляда смерть свою видишь. Потому врать в голову не приходит. И утаить что-то тоже не получается. Иван это свойство глаз знает. Потому за правило себе взял: человеку этому не врать. Себе дороже.
- Ты молодец. Эта группа специально создавалась русскими, для охоты на наших людей. Там были собраны лучшие. Последнее их задание – моя голова. Когда мы их головы покажем всему миру, и объясним, кто они такие.. страшнее унижения для русских не придумать. Это значит, что русские спецслужбы не могут ничего нам противопоставить. Это значит – народ русский не способен родить и воспитать настоящих воинов.
Замолчал седобородый. Редко он так много разговаривал. Иван тоже молчит. Мог бы он сказать, что вот он, перед ним, продукт русского народа и русского воспитания. Что во всей обширной тайной империи седобородого не нашлось истового исламца для выполнения такого задания. А ведь исламские воины на смерть всегда готовы. А он, Иван, не только задание выполнил, не только живым вернулся, а ещё и ужас на лицах казненных обеспечил. Но ничего этого не сказал Иван. А человек с двойными глазами как будто почувствовал ход Ивановых мыслей. Но в глаза Ивану не посмотрел. Давно живет на свете седобородый. Много тайных наук знает. Всегда всех ломал через колено. Да часто и ломать не нужно было. Люди и так ему подчинялись. И так понимали что ему нужно. Силой много не сделать. Сила полезна, когда авторитет есть. А люди подчиняются тому, кому считают нужным подчиняться. Только знает седобородый: Иван ему уважение оказывает, слушает внимательно, но не подчиняется. Не считает нужным. Долгие годы никак не может седобородый Ивана понять: что за человек. Деньги любит? А кто же их не любит! Но нет в нём той алчности, какая в наёмниках видна. Может жажда мести горит в нем неугасимым огнём? И этого нет. Были дела, когда можно было отомстить русским, но Иван этого не делал. Выполнял задание и уходил. Или может быть великая идея Ивана в бой ведет? Да вроде бы и идей никаких Иван не разделяет. Одним словом, как египетский иероглиф Иван. Вот вроде бы перед тобой рисунок, бери да читай. Только не получается, концы с концами не сходятся, нет логики в тех древних письменах, как нет её в Ивановых делах. Или есть, да не видна постороннему взгляду.
Вспыхнул экран огромного телевизора во всю стену. На экране семь отрезанных голов. Смотрит на экран седобородый, только искры черные в глазах посвёркивают. Достал из-под стола сумку коричневой кожи, Ивану подвинул. Взял Иван сумку, перекинул через плечо, молча кивнул седобородому и пошел к выходу. Тяжела нынче сумка. Килограмм восемьдесят денег, не иначе.