Н.Я. Б-ой
С отрадной высшею оценкой
Солдат во всей их красоте
Непререкаемый Доренко
Хвалил в программе ОРТ.
Воюют парни, славно дружат
И как в сортире в эти дни
Бандитов мочат и утюжат
И выметают из Чечни.
Святая правда – все герои,
И каждый юн и сердцем чист.
Артиллеристов было трое,
Но был ещё артиллерист.
Дремал служивый у лафета,
По привелегии войны
Ему прислуживала эта
Печаль короткой тишины.
На зов друзей не отзывался,
Под съемки в позу не вставал,
Не подходил, не красовался….
В уме своё перебирал.
Идёт зачистка до распыла,
Опасность дышит им в лицо.
Он обо всём, как дело было,
Напишет маме письмецо.
Письмо набожной, светлоликой,
Чтоб в ней, любимой и родной,
Вдруг застучало б молотилкой
Сердечко с радости шальной.
Скорей бы вестью золотою
Его, болезное, согреть!
И рад и счастлив он святое
В душе достоинство иметь.
Но жёстко счёл: «Не трепыхаться!
Тут надо не баклуши бить,
А воевать и не трепаться,
И тем скорее победить!»
Ещё напор и гневно, гордо
Он сбреет пушечным огнём
Террористические морды
Самим Хаттабу с Шамилём.
Грустит пушкарь о ясноликой,
Таясь ещё от сентября,
Что к январю уж стало дикой
Военной тайной пушкаря.
Собкор, спасибо! – в ухо дышит,
Своё, хитрец, умело гнёт:
«И Русь о подвиге услышит,
И мать от счастья расцветёт!
Всё ж репортаж – не из халтуры,
Мой центровой ориентир:
В расчёте гаубицы-дуры
Ты- легендарный командир».
«Ну нет войнишки окаянней,
Попробуй тайну упаси!» -
Предстал суровый на экране
Защитник матушки Руси.
Гордись же, Русь! Люби и жалуй,
Герой-храбрец из храбрецов!
Для всех – такой желанный малый,
Жаль, - незнакомое лицо.
Лишь мать в тот миг неоценимый,
Глазам не веря, затряслась, -
Слилась в любви неизъяснимой
С голубизной сыновьих глаз.
Так оглушило – еле дышит,
А радость по сердцу бурлит:
«Он жив! Он жив! Он видит! Слышит!
Смеётся! Ходит! Говорит!»
… Доренко, счастья не касаясь,
Господ завшивленных мочил,
А ей, оглохшей, всё казалось:
Её сокровище хвалил.
«Живой!» - сияли щёки пылко.
«Живой!!» - шептала про запас.
«Живой!!!» - стучала «молотилка»,
И слёзы брызгали из глаз.
Январь 2000