Зеркально тени, поперёк огня,
У фартука Луны,
на фоне мёртвой лужи
по колено,
В угоду постдождливой перемены блюд,
То беспощадно морося, то режась веной,
К стене припёртый водосточною молитвой,
Наедине с серой палитрой и белой полулитрой,
В сточной канаве жаждущий приют найти.
Между землёй и небом повисев чуть-чуть.
Не дольше, чем мгновением мгновенно,
Назло не уступив концу,
Закончил зреть момент, для выхода на студень.
Никак.
Ничем.
Не выходной из дома в люди, тем более,
На обгоревший свет огня свечи,
Что потушил, поднявший ногу, пудель.
Не полагая взгляд, не подавая руку,
Назло неволе и своим.