Я к нему подошел и сказал ему тихо:
«Я люблю эту женщину. Ты, отпусти…».
Улыбнулся недобро - «Не будил бы ты лихо…»
и в карман свою руку невзначай опустил.
Я пытался ему о тебе говорить,
что ты счастье мое неземное,
что никак невозможно тебя не любить,
что хочу обвенчаться с тобою.
Он в глаза не смотрел, он крутил головой
и молитву шептал суеверно,
он курил сигареты, одну за одной,
зажигалкою щелкая нервно.
Только раз в разговоре он голос подал,
он спросил, словно выдал награду:
«А не думал ли ты, что уже опоздал…
Ты уверен, что ей это надо?».
Я случайно к нему повернулся спиной,
показалось – меня ты позвала,
оглянулся назад, слыша голос грудной,
ты, и впрямь, чуть поодаль стояла.
Я к тебе не успел даже шага пройти,
нож мгновенно воткнулся мне в спину.
Как же боль мне свою до тебя донести…
и обиду…, так бьют лишь скотину.
Переспелою вишней я снег окропил
и лежал, провожая глазами,
как он под руку ловко тебя подцепил
и пошел, заиграв желваками.
Ты шагам его в такт семенила за ним,
ты ушла и назад не взглянула,
но не он должником меня сделал своим,
это ты в меня финку воткнула…