Мне бы яблоко с диких ветвей,
в пролежнях сонного солнышка,
век бы слушать как соловей
чистит спросонья горлышко,
чтобы хрусткость, и капал сок
липкий, в загар, за пазуху…
В каждом яблоке щурится Бог.
Город сжирает засуха.
Дети, яблочных дел мастера,
спят, раскиданы играми.
Тени сложились, как веера,
из подворотен,
тиграми,
кошки крадутся под гребень луны,
под гребень луны ущербной,
ты ускользаешь за валуны,
яблоку красному верный.
Ты налегке. Пуст заплечный мешок.
Ночка темна. Быть набегу.
Я (на растущей) найду репешок
и помолюсь на Вегу:
– чтобы удача и карта в масть,
чтобы большая дорога
яблочнику не дала пропасть,
сгинуть в уроках до срока.
Ухает филин в дубовом дому,
мышью пленён трусливой.
Возится бабка в прогнившем гробу,
внучке приснится с крапивой.