Как в детстве, проснуться от яркого света,
счастливо зажмурить глаза,
и алые пятна сомкнутыми веками
ловить и, до боли, держать...
Скрипят, точно мачты, нагретые рамы,
их март растревожил, как бриз,
скорее, по лестнице глухо-упрямой
в кипящую улицу, вниз!
И там, обомлев от молёного родства,
зачаточный воздух глотать,
и птицей, навеки лишённой сиротства,
в высокое небо взлетать...