Любовь треклятая засела, как влитая,
И терпеливо жаждет окончанья века.
Ужель ты знаешь, как безумно не хватает
Того доверчивого взгляда человека?
Как руки чистые в одном порыве грубом
Творить отправятся бесчестные дела,
И сколь же трудно ослабевшим ртом беззубым
Теперь закусывать шальные удила?
Пускай давно виски мои седеют,
Пускай увы! покрылся разум пеленой,
Я обречен быть одержимым той идеей,
Что наша жизнь еще могла бы стать иной.
Будь проклята сто раз стрела Амура,
Задевшая невольно сердце-клад,
В углу доски-осиротевшая фигура,
Судьбою ей назначен шах и мат.