Как иван в опасный час от корысти царство спас

 
                В О С Ь М О Е   Ч У Д О  С В Е Т А

                или
 
                КАК  ИВАН  В  ОПАСНЫЙ ЧАС
                ОТ  КОРЫСТИ  ЦАРСТВО  СПАС

                сказка-притча
 
                Эльвира Осипова



                Знаешь, друг мой, было время
                В глубине веков седых,
                Когда людям без сомненья
                Ясен был любой язык.
                И о чём щебечет птица,
                Если ей совсем не спится,
                И о чём звенит ручей
                В брызгах солнечных лучей,

                Что хотят поведать травы
                Нежным шелестом своим,
                И о чём кузнечик славный
                Свой стрекочет миру гимн,

                В том далёком сне миражном
                Среди рек, лесов, озёр
                Было царство… -  нету краше
                Того царства до сих пор.
                Там, соседям всем на диво,
                Жизнь текла неторопливо,
                Без заморской суеты,
                По законам красоты.

                Люди жили, Землю славя,
                Как родную славят мать,
                И Земля в ответ несла им
                Свою радость, благодать:
                Каждый колос в поле чистом
                Хлебом радовал душистым,
                А родник иль ручеёк
                Источал воды глоток,


               
                Расписные, наливные,
                Солнцем ярились плоды,
                Зрели ягоды лесные,
                В сотах плавились меды -
                Много ль было или мало,
                Только всем всего хватало,
                И никто не думал впрок
                Запасать  большой  мешок.

                И работа вдохновляла,
                Песней звонкою лилась,
                И усталость оставляла,
                Новой силушке дивясь.
                Там все девушки-красавы,
                Восхищая неба свод,
                На заре вставали в плавный
                Лебединый хоровод.

                Да, и молодцы в том царстве
                Были все богатыри,
                Без корысти и коварства,
                Дети Солнца и Земли,
                Так и жили без печали,
                Утром Солнышко встречали
                И на камень шли горюч
                Провожать последний луч.

                Только вдруг беда лихая
                Неожиданно пришла -
                Туча тёмная, глухая
                Царство всё заволокла,
                Во туманы обратилась,
                Ниже крыши опустилась,
                Разбежалася волной
                И повисла пеленой,


                Ясно Солнышко закрыла
                От восторженных очей,
                И лазурь небес размыла
                Смуглой кисточкой ночей,
                Изумрудны, сочны травы
                Окунула в дым кудрявый,
                И огромный чудный лес
                Чуть под тучей не исчез.

                И пришлось отныне людям
                Серой дымкою дышать.
                Да, и что тут делать будешь -
                Не годится  дом бросать!
                Поначалу все поникли,
                Но со временем привыкли,
                И, не слишком весела,
                Речка жизни потекла.

                Постоянно дым вдыхая,
                Час за часом, день за днём,
                Люди начали меняться
                Во обличии своём.
                Изменялись так неспешно,
                Так неслышно - безмятежно,
                Что совсем проспали миг,
                Когда стал иным их лик.

                Потерялось вдруг желанье –
                Радость добрую творить,
                Захотелось, как в дурмане,
                Всех иных с собой сравнить.
                И коль  где-то было больше,
                Или лучше, или дольше,
                То вопрос  вставал, звеня:
                «Почему не у меня?»


               
                И от страха стало душно, -
                Что, мол, делать, если вдруг
                Голод лютый, равнодушный
                В сеть поймает, как паук?
                Хватит ли травы в покосах,
                Сока белого в берёзах?
                Хватит ли во поле льна
                И пшеничного зерна?

                Хватит ли в лесу малины,
                И морошки, и грибов?
                Хватит ли медов пчелиных
                И для жаркой печки дров?
                Да, доселе всем хватало,
                Только вдруг Земля устала
                И не сможет больше дать? -
                Срочно нужно всё собрать!

                И, закончив разговоры,
                Во всю мощь и во всю прыть
                Каждый ринулся на сборы,
                Чтобы больше всех добыть:
                Собирали, уплотняли,
                Мяли, комкали, ломали,
                Даже звонкий лист осин
                Оборвали для перин.

                И в свою тащили хату,
                Из последних крючась сил,
                И опять быстрей обратно,
                Чтоб сосед не упредил…
                Так, в смятении бездушном
                У людей пропала дружба,
                И любой чужой башмак
                Начал видеться, как  враг.


                И отныне каждый начал
                Жить лишь только для себя,
                Лишь собою озадачен,
                Лишь себя во всём любя.
                В том великое коварство –
                Нет защитников у царства!
                Приходи и забирай
                Весь цветущий прежде край!

                Как же эту безнадёжность
                Нам суметь остановить?
                Иль на этой ноте ложной
                Оборвётся сказки нить...?
                Вовсе нет, клубок хороший
                Лишь сейчас я только брошу,
                И колечко за кольцом
                В сказку мы за ним пойдём.

                *  *  *

                На окраине - избушка,
                В ней седая мать-старушка
                На скамеечке сидит
                И сыночку говорит:

                Ты, сыночек мой Ванюша,
                Крепко мать свою послушай,
                Больше нету сил молчать,
                Надо царство выручать –

                Изгонять без промедленья
                Прочь опасное затменье,
                Возвращать небесный свет
                Всем, измученным от бед!


                Подвиг будет очень сложный,
                С божьей помощью возможный,
                Он по силе для тебя,
                Это точно знаю я.

                Духом добрым наполняйся,
                Да в дорожку собирайся -
                Путь далёкий тебя ждёт,
                В край, где солнышко встаёт.

                Будешь ты идти лишь прямо,
                Сквозь леса, овраги, ямы,
                Через реки и поля,
                В место, где уйдёт Земля,

                И возникнет на просторе
                Безгранично сине море.
                И тебе нужно суметь
                Это море одолеть.

                Ибо там за далью синей
                Остров высится красивый,
                Да такой, что мой рассказ
                Увеличь во много раз.

                Сложно к острову добраться –
                Скалы солнышком искрятся,
                Останавливая взор,
                Словно воинский дозор.

                А на острове на этом
                Есть восьмое чудо света,
                Ветер вольный вдаль летел,
                Нам про чудо песню пел.



                Мол, гора там есть крутая,
                И Верхушка в ней златая,
                Летом жарким и зимой
                Из верхушки той златой

                Семь чистейших вод хрустальных,
                Словно семь волшебниц тайных,
                Вниз без устали бегут,
                Песни звонкие поют,

                Светлой  радугою льются,
                И играют, и  смеются,
                Пляшут в солнечных лучах,
                Каждой капелькой журча.

                Струйка всякая при этом
                Лишь своим сияет светом
                И в волшебный хоровод
                Свой певучий голос льёт.

                И мечтал бы, верно, каждый
                Очутиться там однажды:
                Радость сердца и очей –
                Семиструйный тот ручей!

                Но в потоке речи плавном
                Не сказала я о главном:
                У ручья от многих бед
                Есть волшебный ключ-секрет.

                Если тот, кто чист душою,
                Под хрустальною струёю
                Постоит хотя бы миг,
                Станет так могуч, велик,



                Что любая сила злая,
                Победить его желая,
                Вдруг отступит перед ним,
                Превращаясь в чад и дым.

                Ну, а  если силе тёмной,
                Ненасытной, неуёмной
                Вдруг в ручей случится пасть -
                Моментально ей пропасть.

                Ибо тот ручей поющий,
                Из скалы янтарной бьющий,
                Растворит любую муть,
                Не успеешь шаг шагнуть.
               
                Вот тебе кувшин в дорогу:
                Наберёшь воды немного,
                И исчезнет туча прочь,
                К нам пришедшая, как ночь.

                Путь твой тем ещё опасный,
                Что на острове ужасный
                Ящер жадный, злой Дракон
                Охраняет капель звон.

                А загадка в том таится,
                Что Дракон ручья боится –
                Семицветных струй удар
                Обратит Дракона в пар.
            
                Коли сможешь умудриться
                В струях радужных умыться,
                То бессилен будет он,
                Огнедышащий Дракон.


      
                Знай, Дракон – творец Корысти,
                Что людей лишает жизни,
                Превращая всех подряд
                В хитрых, жадных «драконят».

                Чистый воздух он вдыхает,
                Тучу мрака выдыхает,
                Тучу ту зовут Корысть,
                Она рушит нашу жизнь

                И приходит в разных видах:
                То, как зависть и обида,
                То, как выгода и лесть,
                То, как жадность, то, как спесь, -

                Жрица тёмного порока,
                Она масок знает много,
                Но в одном крепка, как жесть, -
                Она вечно хочет есть.

                Славных дел, сынок, немало
                Ждёт тебя в пути удалом.
                И, чтоб кончить свой рассказ,
                Вот последний мой наказ:

                С давних пор уж так ведётся -
                Вечный выбор нам даётся:
                Либо выбрать совесть-честь,
                Либо выгоду и лесть.

                Мышку ловят в мышеловку,
                Если сыр уложен ловко,
                Рыбку ловят на крючок,
                Коль насажен червячок,

   

                И, подбросив спозаранку
                Сладкой выгоды приманку,
                Словно маленьких детей,
                Ловят нас, простых людей.

                Мы глотаем и не знаем,
                За удачу почитаем
                Ядовитые крючки,
                Где соблазнов червячки.

                «Лучше мне пропасть на месте,
                Коль пойду я против чести,-
                Так скажи себе, сынок,
                И тогда с тобою Бог!
 
                С  Богом истинным не страшен
                Самый лютый облик вражий,
                Зла ликующую рать
                Бог заставит отступать.

                И, доверяясь воле Божьей,
                Путь осилишь самый сложный,
                Только лишь в любом краю
                Совесть слушая свою,

                В час веселия и в горесть
                Очень чутко слушай совесть,
                Ибо совесть – это в нас
                Бога истинного глас!

                Вот и всё, ступай же с Богом…
                Будет пусть твоя дорога
                Светлой, словно майский мёд,
                И до цели доведёт.

 

                Я ж, дивяся жизни чуду,
                За тебя молиться буду,
                Чтоб исполнил ты наказ -
                От Корысти  царство спас».

                *  *  * 

                Тут Иван, с крыльца спустился,
                С родной матушкой простился,
                Троекратный свёл поклон,
                Как велел ему закон,

                Ломоть взял ржаного хлеба
                И пустился в путь неведом
                Удаль-силушку казать,
                Царство отчее спасать.

                Вышел в степь, легко идётся,
                Только сердце странно бьётся:
                «Отцепись, умолкни, грусть,
                Я же знаю, что вернусь».

                Шелестит трава степная,
                Добра молодца встречая,
                Ветер дует озорной,
                Русы кудри вьёт волной.

                «Ветер, друг ты мой заветный,
                Дар исполни свой секретный -
                Направляй меня вперёд,
                В край, где солнышко встаёт,

                Будь со мной, чтоб я не сбился
                И во тьме не заблудился,
                Среди леса и равнин
                Будь попутчиком моим».

                Речи добрые послушав,
                Ветер вдруг затих послушно
                И, как будто зная путь,
                Стал Ивану в спину дуть.

                Слово - словом, дело - делом,
                Быстро тропка вдаль летела,
                Вот уж схлынула жара,
                И трапезничать пора.

                Глядь - гнездо, а в нём – яички,
                И не видно мамы-птички…
                «Вот я их сейчас и съем
                «В назиданье» птицам всем!

                Буду сыт обедом странным,
                Не великим, но желанным».
                И Иван к гнезду шагнул,
                Смело руку протянул.

                Тут, как буря налетела,
                Зашумела, загалдела,
                Вверх и вниз, назад, вперёд,
                И летает, и клюёт.

                И, как молния, мелькает,
                Подойти не позволяет…
                «Чтобы бурю укротить,
                Мне не надобно шутить.

                Птичья жизнь, видать, не сладка,
                Отойду, не трону кладку», -
                Так Иван себе сказал
                Отошёл, поодаль встал.

 

                Много ль времени продлилось,
                «Бурюшка» угомонилась,
                Пораскрыла два крыла,
                На яички прилегла,



                Оказалась малой птицей,
                Скромною перепелицей…
                «Где здесь ярость, где напор?» –
                Лишь глаза Иван протёр.

                «Не губи, Иван, яички,
                В них уже живые птички,
                Я давно в гнезде сижу,
                Малых деток вывожу.

                Но как я наседкой стала,
                В клюв ни мошки не попало,
                Видно, перепел-отец
                Славный свой нашёл конец.

                И совсем я истомилась,
                Опечалилась, смутилась,
                Как гляжу - передо мной
                Вьёт комарик заводной.

                Я за ним лишь на минутку,
                В этот миг, как будто в шутку,
                Ты случайно проходил,
                Чуть гнездо не разорил.

                Ты иди своей дорогой,
                Беззащитных нас не трогай.
                Может быть, в лихой судьбе
                Пригодимся мы тебе».

                Птичьей речи удивившись,
                Поосмыслить всё решившись,
                Сел Иван и в первый раз
                Вспомнил матушкин наказ:

                «Вижу я,  что, как ведётся,
                Выбрать мне сейчас придётся –
                Либо истину и честь,
                Либо выгоду и лесть.

                Если выгоду послушать,
                Можно всё гнездо разрушить
                Да ещё не позабыть
                Перепёлочку сгубить.

                Но тогда прекрасным утром
                Кто споёт о мире мудром?
                Чей стремительный полёт
                Радость небу принесёт?

                Чтобы выбор мой случайный
                Не наполнил мир печалью,
                «Прочь!- скажу тебе,- Уймись,
                Злая Выгода-Корысть!

                Лучше мне пропасть на месте,
                Коль пойду я против чести,
                Против совести святой…
                Будь,  Господь, всегда со мной!»

                Ты меня не бойся, птичка,
                Перепёлка-невеличка!
                Совесть ведает  моя,
                Что тебя не трону я.



                Да, и парень я не жадный,
                И, чтоб дело вышло ладно,
                Вот возьми горбушки край –
                Больше дом не оставляй!

                И живи на вольной воле,
                Выводи птенцов поболе,
                Всею птичьею душой
                Воспевай наш край родной!

                Слов терять не стану долго,
                Будь здорова, Перепёлка!
                Мне же, молодцу, пора
                Отправляться со двора».

                *  *  *

                Вновь тропинка мягко вьётся,
                Пыль за следом остаётся,
                Веткой машет допоздна
                То берёзка, то сосна.

                Ветер вновь летит беспечно,
                Дружбе радуясь сердечной,
                В вальсе трепетном кружа,
                Шаг неверный сторожа.

                Ветру вольному внимая,
                Каждый шорох принимая,
                Вновь Иван спешит вперёд,
                В край, где солнышко встаёт.

                Вдруг среди дороги ровной
                Перед ним Олень огромный,
                Бьёт копытом, а рога
                В белых тонут облаках.

                «Не пугайся встречи странной,
                Будь спаситель нам желанный,
                Выручь, молодец, его,
                Оленёнка моего.

                Дело в том, что Оленёнок,
                Непослушный мой ребёнок,
                Не смотря на малый рост,
                Прыгал аж до самых звёзд,

                Вихрем радостным носился,
                Прытью-удалью гордился,
                Осторожности не знал,
                И в капкан стальной попал.

                Радость кончилась, неволя,
                Словно плеть, хлестала болью,
                Лишь пытался он чуть-чуть
                Резвой ножкой  шевельнуть.

                Тут уж я, свободой рощен,
                Стукнул так копытом мощным,
                Что по весям и углам
                Разлетелся весь капкан.

                Но какая злая шалость -
                У сынка в ноге осталась,
                Ногу всю пронзив насквозь,
                Спица, острая, как гвоздь.

                И теперь он так страдает,
                Где тут бегать - лишь хромает,
                Опустились вниз рога,
                И огнём горит нога.

            

                Вынь, Иван,  злодейку-спицу,
                Помоги нам исцелиться,
                И, глядишь, в твоей судьбе
                Пригодимся мы тебе».

                Вот Иван, как знатный лекарь,
                Поразмыслив, покумекав,
                Сел плести из травок жгут…
                А Корысть уж тут, как тут,
          
                И поёт ему негромко:
                «Съешь скорее Оленёнка,
                Позабудь про совесть-честь –
                Ты же очень хочешь есть.

                Посмотри – добыча рядом
                И охотиться не надо,
                Слышь, Иван, не будь смешон,
                Съешь его – он сам пришёл».

                И настолько ей неймётся,
                Что Иван в ответ смеётся:
                «Ну-ка, к свету обернись,
                Заговорщица - Корысть,

                Ты – опаснейшая дама
                И к тому же так упряма,
                Что пробьёшь любую плешь,
                Повторяя «Съешь!» да «Съешь!»

                Ну, допустим, Оленёнка
                Съем я, вняв посулам тонким,
                Но тогда на новый день
                Съеден будет сам Олень.



                А ещё неделя минет,
                Не останется в помине
                Ни Оленя, ни Лося,
                Ни малого Порося.

                Кто ж тогда в краю далёком,
                Чутко вздрагивая оком,
                Воздух слушая густой,
                Промелькнёт передо мной?

                И, как облако тумана,
                Чьи вдали стада жеманно
                Будут таять - проплывать,
                Травку сочную жевать?

                Чьи жемчужные копыта,
                Всеми росами умыты,
                Протанцуют вдоль и в лаг
                И мазурку, и гопак?

                И без устали да свалки,
                Забавляясь в догонялки,
                Кто весёлою толпой
                Пробежит на водопой? -

                Ни к чему такая спешка,
                Пусть живёт малыш-Олешка,
                Вскинет вверх рогов венец,
                Радуйся, Олень-Отец!

                Но, однако ж, на охоте,
                Там, где я в труде и поте
                Мчусь по зыбкой целине,
                Не встречайтесь лучше мне.

      

                Здесь иная есть картина –
                Ты с бедой неодолимой,
                Хоть и не был приглашён,
                Сам за помощью пришёл.
 
                Коль на просьбу о подмоге
                Оторву мальцу я ноги
                Чтобы съесть его потом,
                Стану я большим скотом.

                Ведь и сам я ненароком,
                Повернув случайно боком,
                В сеть сумею угодить
                И о помощи молить,

                Ну, а если мой  радетель
                Вместо помощи наметит
                Взять меня и тут же съесть…-
                Какова мне будет весть?

                Нет, подобная концовка
                Лишь Корысти служит ловко.
                Мне же, молодцу, она
                На мизинец не годна.
            
                Потому, Корысть-злодейка,
                Спрячься быстро под скамейку.
                Я желаю предпочесть
                Совесть чистую и честь.
          
                Лучше мне пропасть на месте,
                Коль пойду я против чести,
                Против совести святой,
                Будь, Господь, всегда со мной.
      
   

                Может быть, моё везенье,
                В том, что ищущим спасенья,
                В светлый день и в тёмну ночь
                Я всегда готов помочь.
   
                Так мне матушка родная
                Говорила, провожая.
                И её святой наказ
                Я храню, как зоркий глаз.
 
                И сегодня, не помешкав,
                Я хочу спасти Олешка.
                Значит, так тому и быть –
                В радость мне добро творить.

                Видишь, правою десницей
                Крепко я берусь за спицу,
                Миг – и уж в руке она.
                Ножка больше не больна.

                А, чтоб раночка срасталась,
                Я её прикрою малость
                Подорожною травой
                Да плетёной бечевой.

                Вот и всё, беги, Олешек,
                И болей, как можно реже,
                Всех врагов своих бодай,
                И в капкан не попадай».

                «Врачеватель ты наш строгий, -
                Молвит друг золоторогий, -
                За сынка я так страдал,
                Что травинки в рот не брал.

 

                Ты ж за малое мгновенье
                Дал сыночку избавленье.
                Вот и я, хоть грянет гром,
                Отплачу тебе добром.

                Прыгай мне скорей на спину –
                Сокращу я путь твой длинный,
                Но держись наверняка
                За ветвистые рога.

                Мы обгоним всех на свете,
                Позади оставим ветер –
                Я летаю, не скачу,
                В миг на край Земли домчу».

                Тут Иван без лишних мнений
                Ловко прыгнул на Оленя,
                Сжал, как велено, рога…
                И Олень пошёл в бега,

                Вот, галопом разогнался,
                Вот, чуток уж оторвался,
                Вот, уж птицей полетел,
                Чтоб сыскать Земли предел.

                А Иван лишь наблюдает,
                Как внизу под ним мелькает
                То покос, то урожай,
                То избушка, то сарай,

                А потом леса густые,
                А потом места пустые,
                А потом опять поля…
                Вот и кончилась Земля.

 

                И Олень, ведь, верно баял –
                Свет дневной ещё не стаял,
                А уж ноги привели
                Прямиком на край Земли,

                Где разлилось на просторе
                Безгранично сине море,
                И, величия полна,
                За волной скользит волна.

                Тут сказал Олень наш строго:
                «Всё, прервалась мне дорога.
                Я летаю, друг ты мой,
                Лишь над матушкой-Землёй.
      
                Парень ты, Иван, разумный,
                Дальше сам садись, подумай.
                Мне ж опасности велят
                Поскорей бежать назад».


                *   *  *

                Вот Иван вдоль моря ходит,
                Себе места не находит,
                Размышляет, как суметь
                Сине море одолеть:

                «Есть в руках моих сноровка,
                Сам налажу лодку ловко,
                Но ни палки, ни доски –
                Верный повод  для тоски.

                Хоть бы деревце какое
                Повстречать мне небольшое -
                Я б судёнышко слепил,
                Внутрь сел и вдаль поплыл.

                Но до смертушки обидно,
                Что ни прутика не видно,
                Ни пенёчка, ни куста,
                Ни зелёного листа».

                И опять Иван шагает,
                Дикий берег озирает -
                И опять шуршит у ног
                Только камень да песок.

                Вдруг, тоску его наруша,
                Средь песка и камня - лужа,
                А из лужи чей-то стон -
                Белорыбица  хвостом

                Бьётся, плещется, кружится,
                В море выпрыгнуть стремится,
                Но не выпрыгнуть никак –
                Слишком мелок рыбий шаг.

                И, увидевши Ивана,
                Молвит: «Здравствуй, долгожданный,
                Пожалей меня, спаси,
                В сине море отнеси.

                Там меня мои сестрицы,
                Белорыбицы-плотвицы,
                Среди вод прибрежных ждут,
                Позабыв глубин уют.

                Я же, рыбка молодая,
                И печалясь, и страдая,
                В луже крохотной сижу
                И уже едва дышу.

 
                Чую я, что море рядом,
                Хоть его не вижу взглядом,
                Но по тропочке сухой
                Мне не выбраться самой.               

                Ну а лужа всё мельчает,
                Сохнет, тает, исчезает,
                И, уж ясно рыбкам всем,
                Скоро скроется  совсем.

                И поймёт случайный зритель -
                Здесь последняя обитель,
                Ведь, без моря рыбкам жить,
                Как без пряжи платье шить».
      
                Тут Плотвица замолчала,
                Лишь хвостом слегка качала,
                И скатилась ей в глаза
                То ль водица, то ль слеза.

                «Как же ты сюда забралась?
                Как без моря оказалась?
                Или это сон-обман?» -
                Призадумался Иван.

                «Нет, - промолвила Плотвица, -
                Это всё тебе не снится.
                Расскажу, не утаю
                Всю историю мою.

                В милой мне стихии водной
                Рыбкам дышится вольготно,
                Ведь,  глубин не достаёт
                Ни палящий зной, ни лёд.

      

                И когда над океаном
                Воют ветры-ураганы,
                Буря ссорится с грозой –
                В глубине царит покой.

                И, к тому ж, зимой и летом
                Можно выбрать для обеда
                В донном иле средь камней
                Самых крупных мотылей.

                И плыви, куда захочешь,
                Пока жабры в море мочишь,
                Лишь один для нас запрет –
                Нам из моря хода нет!

                Можно плавать и кружиться,
                Можно вдруг остановиться,
                Можно пятиться,  как рак,
                Но из моря ни на шаг!

                Каждый, вышедший из моря,
                Повстречает много горя
                И, желая перемен,
                Может смерть узнать взамен.

                Юность же полна задора,
                Ищет воли и простора,
                Всё ей хочется узнать,
                Всё распутать, разгадать,

                Всё ей, дивной, интересно,
                Что вредно и что полезно,
                Лишь безмерно скучно ей
                В колее обычных дней.

 

                Вот и мы весёлой стайкой,
                Не пугаясь криков чайки,
                Проносилися стрелой
                Над водой и под водой,

                Так безудержно резвились,
                Что лишь волны серебрились
                От мерцанья плавников
                Да чешуйчатых боков.

                Только мне всё было мало,
                Всё чего-то не хватало,
                Словно кто-то звал меня,
                Неизвестностью маня.

                И обычные проделки
                Стали вдруг скучны и мелки.
                Мне казалось, где-то есть
                Величайшей тайны весть.
   
                Я вздохнула, встрепенулась,
                Влево-вправо обернулась,
                Сделала прощальный круг
                И покинула подруг,

                Поплыла, сама не зная,
                Что ищу, чего желаю….
                Вдруг привлёк мой тихий взор
                Необычный разговор.

                Море с Берегом играло,
                Сонный Берег умывало
                И молило: «Хватит спать,
                Вместе радостней играть.

   

                Ну же, братец, просыпайся,
                Да смотри, не зазнавайся
                Неприступностью своей
                Для бушующих морей.

                Что ж ты, соня, мне не внемлешь,
                Лишь лежишь и тихо дремлешь?
                Чтоб встряхнуть тебя, начну
                За волною гнать волну».

                И пошли седые волны
                В наступленье, словно чёлны,
                Гордый Берег воевать,
                Скальный камень  шлифовать.

                Каждый вал вставал всё круче,
                Шёл вперёд стеной могучей
                И бросал воды поток
                В самый дальний уголок,

                Но, чем дальше забирался,
                Тем быстрее там терялся,
                Становился слаб и мал
                И тихонько отступал.

                И с волною бурно споря,
                Берег ближе стал для Моря,
                И доступней, и видней
                Чутким жителям морей…
            
                Как же мне тут захотелось,
                Жаром жарким загорелось
                Увидать, судьбу храня,
                Что есть там, где нет меня?



                Есть ли жизнь на странной суше?
                Лучше Моря там иль хуже?
                Может быть, и я смогу
                Побывать на Берегу?

                И, отбросив страх колючий,
                Я поймала верный случай -
                Изо всех нашла одну
                Исполинскую волну,

                Поднырнула, устояла,
                Вал гремучий оседлала,
                И помчалась на Волне,
                Словно всадник на коне.

                Вот уж Берег сокровенный
                Под водой мелькает пенной
                А Волна поёт, урчит
                И вперёд несётся, мчит.

                Я ж от счастья просто таю,
                Берег чудный озираю,
                Вся волнуюсь, трепещу,
                Жизни след иной ищу.

                Вдруг Волна моя споткнулась,
                На валун, видать, наткнулась,
                Размахнулась и, звеня,
                Перебросила меня
    
                Через камешек высокий,
                Что стоит, как воин строгий,
                Охраняя край земли
                От забав морской любви.

   

                Тут Волны иссякла сила,
                Она сникла, загрустила,
                Тихо на берег легла
                И обратно поплыла.

                Я за ней метнулась смело,
                Но сквозь камни не успела,
                Не пустил меня вперёд
                Их ажурный хоровод.

                И совсем я растерялась,
                Ведь на суше оказалась,
                Но не ласков берег нам,
                Вольным моря дочерям.

                И теперь я здесь тоскую,
                Жду Волну свою морскую,
                И во сне, и наяву
                Её кличу и зову.

                А она всё не приходит,
                Видно, в море синем бродит
                И забыла обо мне
                В новой дальней стороне.

                Только есть Господь на свете,
                И на зов мой он ответил –
                Словно рыцарь из мечты,
                Предо мной явился ты.
   
                Ты спасёшь меня, я знаю,
                Страстно этого желаю.
                Но не жди лихого дня –
                В море брось скорей меня».
            
 

                Лишь Иван вперёд подался,
                Рыбку в руки взять собрался,
                Как его вниманье вдруг
                Зацепил неясный звук.

                Словно муха в ухе левом
                Зажужжала, зазудела
                И, продолжив ухо жечь,
                Потекла такая речь:

                «Ты, Иван, лови удачу,
                Неудачники лишь плачут.
                Но от горя и от бед
                Подскажу тебе секрет –

                Все страданья тот забудет,
                Кто однажды съеден будет.
                И тому печали нет,
                Кто уже покинул свет.

                Помоги же рыбке малой,
                Невезучей и усталой,
                Горемычную утешь -
                Подними её и съешь.

                Ты, любезный мой, к тому же,
                Заслужил хороший ужин –
                Столько вёрст уж отмахал,
                Словно полюшко вспахал.

                В марше длительном походном
                Двигаться нельзя голодным,
                И тебе давно пора
                Съесть хотя бы комара.



                Ты ж везуч до неприличья –
                К тебе чудная добыча,
                В руки просится сама,
                Словно милая кума.

                И не надо лодку править,
                И не надо невод ставить,
                Ждать часами напролёт:
                Клюнет или уплывёт.
            
                Ишь, Плотвица, ишь, принцесса,
                На сухой песок  полезла,
                Будто моря мало ей,
                Раскрасавице твоей.

                Любопытство хуже яда,
                Съешь её, Иван, в награду.
                И урок для прочих здесь:
                Прежде – думай, после – лезь.

                Рыбкой меньше, рыбкой больше,
                Пусть сама теперь и ропщет.
                Ты же спрячь подальше стыд –
                Съешь её, и будешь сыт.

                И взгляни, какая местность -
                Пустота и неизвестность.
                Где ещё обед найдёшь?
                А без пищи - пропадёшь.
      
                Чтоб тебе не стало плохо,
                Съешь немедленно рыбёху.
                Будешь глуп, как медный таз,
                Коль не съешь её сейчас!»

   

                «Добрый день, Корысть-плутовка,
                Ты опять подкралась ловко.
                И хоть я  тебя не звал,
                Лишь услышал, вмиг узнал.

                Нынче прямо, как на диво,
                Речь твоя была красива,
                Только в ней всё та же брешь –
                «Лишь лови, хватай, и ешь,

                И держи железной хваткой
                Всё, что встретишь ты под пяткой,
                Даже пыли щепоток
                Не давай другому впрок».

                Но тебя я опечалю –
                Ты сама, как медный чайник,
                Лишь бурлишь, да не поймёшь,
                В кою сторону ведёшь.

                Так раскрой пошире уши,
                Расскажу тебе по дружбе,
                Что получится с Землёй,
                Если все пойдут с тобой:

                Мир земной похож на тело,
                Сотворённое умело –
                Всяк, на месте, на своём,
                Верно телу служит в нём.

                Сердце кровь по телу гонит,
                А живот поит и кормит,
                Почкам с печенью не лень
                Тело чистить круглый день,
      
 

                Лёгкое усердно дышит,
                Глаз глядит, а ухо слышит,
                И сплетает голова
                Мысли умные в слова.
               
                И живёт такое тело
                В доброй радости всецело,
                Словно конь лихой в седле,
                Носит душу по земле.

                Ну, а если в беге быстром
                Каждый, сделавшись корыстным,
                Скажет: «Хватит мне пахать,
                Стану только есть и спать?»

                Если сердце, глянув гордо,
                Молвит: «Я, как мастер спорта,
                Всю-то жизнь свою стучу.
                Дай-ка, лучше помолчу!»

                И пожалуются почки:
                «Не хотим быть, словно бочки,
                Вечно мокнуть и журчать,
                Воду вёдрами качать».

                «Надоела мне работа –
                Чистить тело от помёта, -
                Фыркнет печень, подбочась, -
                Сколько можно: грязь да грязь!»

                Забормочет вдруг желудок:
                «Мне сегодня не до шуток.
                Я – один, а вас – мильон,
                Накорми-ка эскадрон!»

 

                Если громко и беспечно
                Всюду вдруг польются речи:
                «Хватит телу, мол, служить,
                Для себя пора пожить»,

                То разлад такой начнётся:
                Тело съёжится, сомнётся
                И, как будто глыба льда,
                Растворится навсегда.

                Так-то, вот, Корысть-шутница,
                Скоро бросишь веселиться,
                А пока что не зевай
                И загадку отгадай:

                Коль вперёд ты манишь складно,
                А сама спешишь обратно,
                То куда мы попадём,
                Если двигаться вдвоём?

                А ведь ты, как вирус вражий,
                Всем сулишь, что будет краше,
                Песню сладкую поёшь,
                Но не сеешь и не жнёшь.

                И сама не понимаешь,
                Мир земной куда толкаешь,
                Лишь бы только прямо здесь
                Взять кого-то, да и съесть.
      
                Человек – всего лишь клетка
                Во земном, во теле крепком,
                И ему не всё равно,
                Здраво тело иль больно.

   

                Коли тело разомлеет
                И Корыстью заболеет,
                Значит, плохо станет всем:
                И кто съеден, и кто съел.

                Хотя нам это не гоже,
                Но с Землёй случится то же,
                Если все проявят прыть,
                Исповедуя Корысть.
          
                Наша милая планета
                Подойдёт к закату света,
                И исчезнет в вечной мгле
                Всё, что было на Земле.

                Юмор в том, Корысть – красотка,
                Что в одной плывём мы лодке,
                Коль она пойдёт  ко дну,
                Не спастись ни одному.

                Вот и твой напев корыстный
                Для тебя же станет тризной,
                Ведь в пучину с высоты
                Вместе с миром рухнешь ты.

                Но от вирусов, от страшных,
                Есть защита для отважных:
                Совесть – это с древних лет
                Против зла иммунитет.

                Тот, кто совестью разбужен,
                Миру нынче, ой, как нужен,
                Ибо он - главнейший щит,
                Всё живое здесь хранит.

 

                Чтобы мир без всякой фальши
                Продолжал стоять и дальше,
                Прикажу тебе я: «Брысь!
                Сладкозвучная Корысть!

                Брысь под лавку! Брысь под печку!
                Брысь под скриплое крылечко!
                Я желаю предпочесть
                Совесть чистую и честь!
               
                Лучше мне пропасть на месте,
                Коль пойду я против чести,
                Против совести святой!
                Будь, Господь, всегда со мной!»

                Совесть же велит иное,
                Молвит: «Прочь, решенье злое!
                Ты послушайся меня –
                Не губи Плотвицу зря.

                Да, конечно, в море синем
                Рыбок много есть красивых,
                Но найдёшь ли в сотне  двух,
                Кому дан познанья дух.

                Похвалы уже достойна
                Тяга знать, как мир устроен,
                Рыбка же пошла на риск
                Среди шквала диких брызг.

                Случай в практике редчайший,
                Это подвиг настоящий -
                Надо рыбоньку спасти,
                Надо в море отнести!»

   

                И послушаюсь я совесть,
                И продолжу свою повесть –
                Всё исполню точь и в точь,
                Чтоб серебряной помочь.

                Словно красную девицу,
                Я возьму тебя, Плотвица,
                На ладоши положу,
                К синю морю поспешу,
 
                Пожелаю напоследок:
                «Будь здорова, непоседа!»
                Чуть нахмурюсь - загрущу
                И в волну тебя пущу.

                Что же ты не уплываешь?
                Иль путей морских не знаешь?
                Позабыла их, пока
                Изучала берега?»

                «Нет, - промолвила Плотвица, -
                Прежде, чем с тобой проститься,
                Я героя награжу,
                Верно службу сослужу.

                Я, ведь, рыбка не простая,
                Всё в великом море знаю
                И в морском своём кругу
                Всё умею, всё могу.

                Вот, смотри, я раздуваюсь,
                Весом крепким наливаюсь,
                И уже в момент один
                Стала больше, чем дельфин…

   

                Всё, довольно, я готова
                В путь с тобой пуститься новый:
                Ты мне на спину садись
                Да за плавень мой держись.

                Я на остров необычный
                Поплыву с тобою лично.
                Без меня не сможешь ты
                Отыскать туда ходы».

                Тут Иван вскочил на спину
                То ли рыбке, то ль дельфину,
                Она плавнем повела
                И на остров поплыла.
 
                Море плещется, играет,
                Плывунов вперёд толкает,
                Ветер в спину веет-вьёт,
                Рыбка к острову плывёт.

                Вот грозны и величавы
                Впереди открылись скалы,
                Встали в ряд  – плечо в плечо,
                Словно воины с мечом,

                Смотрят холодно и гордо,
                Будто знают сами твёрдо,
                Что сквозь их гранитный строй
                Не пройдёт никто живой.

                Но отважная Плотвица
                Скал отвесных не боится
                И вплывает в узкий грот,
                Скрытый среди скал и вод,

   

                Стен извилистых касаясь,
                Тьме кромешной удивляясь,
                Где-то даже на авось,
                Проплывает грот насквозь

                И на остров долгожданный
                Прямиком несёт  Ивана -
                Не спеша, как будто хан,
                Всходит на берег Иван.


                *  *  *

                Вдруг, найдя заломку в тучах,
                Прыгнул вниз весёлый лучик
                И, играя между скал,
                Засиял; затанцевал.

                А за ним, пробив оконце,
                Показалось ясно Солнце.
                «Здравствуй, Солнышко, ты – знак,
                Что рассеян будет мрак!

                Ну, а вот - гора крутая
                И верхушка в ней златая,
                И из горочки крутой,
                Из верхушки золотой

                Семь чистейших вод хрустальных,
                Словно семь волшебниц тайных,
                Вниз без устали бегут,
                Песни чудные поют,

                Светлой радугою льются,
                И играют, и смеются,
                Пляшут в солнечных лучах,
                Каждой капелькой журча.

                Струйка всякая при этом
                Лишь своим сияет светом
                И в волшебный хоровод
                Свой певучий голос льёт.

                Но, позвольте, что за чудо
                Для всего земного люда
                Разлеглося на пути,
                Не даёт к ручью пройти?

                Распузырилась махина,
                Зеленущая, как тина,
                И от носа до хвоста
                Словно панцирь, короста,

                Лапы – мощные колонны,
                От шагов трепещут склоны,
                Хвост, как бивень костяной,
                По груди стучит Земной,
               
                Для острастки и для битвы
                Когти острые, как бритвы,
                И клыки, что жернова,
                Мелют камни в кружева.

                А из пасти, как из бани,
                Пламя рвётся ввысь клубами,
                Облачаясь в синий дым
                Перед путником любым.

                Да, ты страшен, ворог злючий,
                Ящер жадный и могучий,
                Только в сече огневой
                Биться я готов с тобой!


                Но, Всевышний, ради света
                Мне нужна одна победа,
                Жизнь готов я положить,
                Лишь бы подвиг совершить,

                И избавить от коварства
                Всё моё родное царство,
                И очистить род людской
                От заразы колдовской!

                Нету здесь моей корысти,
                Я пришёл во имя жизни,
                Помоги же мне, Господь,
                Вурдалака побороть!

                Помню, матушка учила,
                Что в ручье большая сила -
                Всех чудовищ без следа
                Растворит его вода.

                Только, как к ручью пробиться
                Мимо монстра-лихоимца?
                Он сильней, чем свой живот,
                Звон хрустальный стережёт,
               
                Моментально и без слова
                Задымит, сожжёт любого,
                Кто посмеет, не боясь,
                На глаза ему попасть.

                Шаг один всего до цели,
                Но сомненья одолели -
                Как ступить мне этот шаг,
                Чтобы был повержен враг?»

 

                И Иван остановился…
                Вдруг на небе, словно искры,
                Ярко вспыхнули, летят,
                Каждым пёрышком блестят,

                И всё ближе подлетают,
                С Солнцем в ладушки играют.
                Что за добрая игра –
                Сыпать Солнышко с крыла.

                Смотрит молодец, дивится:
                «Это ж ты, Перепелица!
                И с тобою стая птиц,
                Удалых перепелиц!

                Расскажи же, сделай милость,
                Ты зачем сюда явилась?
                И какая вновь беда
                Отлучила от гнезда?»

                «Друг наш добрый, свет наш ясный,
                Нет у нас беды опасной,
                Одолели мы пути,
                Чтоб тебя сейчас спасти.

                Обещала я, ты помнишь,
                Что приду тебе на помощь,
                Вот я здесь, и вот мой круг –
                Сто воинственных подруг.

                Среди них и те яички,
                Что летают уж, как птички.
                Вся крылатая семья
                Нынче встала за тебя!



                Не смотри, что не велики
                Наши крылышки и лики,
                Мы без страха прямо в грудь
                Можем чудище толкнуть!

                Мимо страшного Дракона
                Ни лисица, ни ворона,
                Не проскочит даже вошь,
                Ты ж, Иван, теперь пройдёшь!

                Впрочем, хватит нам балакать.
                Все за мной! Вперёд! В атаку!
                А пока у нас ничья,
                Добирайся  до ручья!»

                Перепёлки разгалделись,
                Раскричались, расшумелись
                И, воскликнув: «Берегись!»
                На Дракона понеслись.

                Словно буря, вихрем белым
                На гиганта налетела,
                И давай его клевать,
                И царапать, и щипать.

                Кто за холку, кто за пятку,
                Кто-то впрямь, а кто вприсядку,
                А одна дерзнула в нос
                Укусить, как пёс-барбос,

                И за уши, и за спину,
                И за хвост, большой и длинный,
                И за бок, и за перёд,
                За пузыристый живот,

   

                Сверху, снизу, справа, слева.
                Знают птицы своё дело –
                Клюнут, гордо петушась,
                И отскочат восвоясь,

                Моментально, без оглядки,
                Словно бы играя в прятки,
                Отлетят, и снова тут,
                Где их вовсе и не ждут.

                Птицы хоть малы, но юрки,
                В радость им такие жмурки,
                Когда страшный великан
                Беззащитен, как чурбан.

                А Дракон рычит и злится
                И, желая защититься,
                Извивается червём,
                Пышет пламенем-огнём.

                На дыбы взлетает скоком,
                Ищет жертву грозным оком,
                И, земной качая щит,
                Всеми лапами стучит.

                Хоть одну бы перепёлку
                Уловить, но всё без толку.
                Только он заглянет в тыл,
                А её и след простыл.
             
                И в иной уже сторонке
                Щиплют «колкие иголки»,
                Но пока он повернёт,
                Лишь царапины найдёт.

         

                Тут совсем Дракон взъярился,
                Ещё пуще закрутился,
                Выше гор пошёл скакать,
                Сам себя огнём хлестать,

                Зашипел, как змей ползучий,
                На чугун попав горючий,
                И не видит ничего,
                Даже носа своего.

                Но зато Иван не дремлет,
                Чутко крикам  птичьим внемлет,
                Намечает верный путь,
                Как Дракона обогнуть:

                «Вот пичужницы умело
                Повели Дракона влево,
                Знать, держаться нужно мне
                Вдоль  по правой стороне.

                Рядом с лапищей огромной
                Я, почти что невесомый,
                Лёгким пёрышком лечу,
                Не шуршу, не стрекочу.

                Под защитой птиц тревожной
                Движусь к цели невозможной-
                Мимо монстра прохожу
                И уже к ручью спешу.

                Здравствуй, Друг мой семиструйный,
                Ты бежишь себе, ликуя,
                И поёт твоя вода,
                Но, ведь, в мир пришла беда -

      

                Злой Корысти вражья сила
                Царство отчее пленила,
                Тучей тёмною легла,
                Всех людей обволокла,

                Замутила так сознанье,
                Что исчезло пониманье,
                Где есть правда, а где ложь,
                Кто отвратен, кто хорош.

                Ненасытны, словно звери,
                Лишь в добычу люди верят
                И готовы друга грызть –
                Вот что сделала Корысть.

                А источник той Корысти -
                Ящер жадный, ненавистный,
                До сих пор не истреблён,
                И огромен, и силён.
 
                И Чудовищу не страшен
                Даже тот, кто сверхотважен -
                Он бойца, и меч, и щит,
                В миг один испепелит.
 
                Но, Всевышнему во славу,
                На Злодея есть управа –
                Семицветных струй удар
                Обратит Дракона в пар!

                Чистой, радужной водою
                Мы управимся с бедою.
                Как целительный бальзам,
                Ты, Ручей, поможешь нам!»
         
 

                И, надеждой окрылённый,
                Словно молодец влюблённый,
                Наш Иван  рукой махнул,
                В воды светлые шагнул,

                Встал под радужные струи,
                Глаз лазоревых не щуря,
                К Богу сердцем обратясь…-
                И водица полилась,

                Богатырской плотной силой
                До избытка напоила,
                Заструила свой покой
                Каждой клеточке живой.

                Будто шире стали плечи,
                Очи – зорче, руки – крепче,
                Да, и весь, как Геркулес,
                Будто вырос до небес.

                Вдоволь водами умывшись,
                Наш Иван, не возгордившись,
                Молвил: «Силушка пришла
                Мне на добрые дела.

                И сейчас же я водою
                Злого Ящера умою,
                Чтоб орудие вреда
                Растворилось навсегда».

                И, набрав кувшин водицы,
                Наш герой обратно мчится
                Да с размаха, прямо влёт,
                На Дракона воду льёт.

   

                Вот уж тут пошло смятенье,
                Скрежет жуткий да бурленье,
                А потом тоскливый вой
                Покатился над Землёй,

                Хвост чудовище поджало,
                Заметалось, задрожало,
                И, как глиняный кирпич,
                Тяжко рухнуло навзничь.

                И опять водицы чистой
                Зачерпнул Иван наш быстро,
                Так на Ящера плеснул,
                Что Зелёный лишь чихнул

                И пошёл парить клубами,
                Извергаться облаками,
                А затем худеть, редеть,
                Растворяться и бледнеть,

                И остался от Дракона
                Лишь туман, едва зелёный,
                Да, и он летал, летал,
                Таял, таял… - и пропал.
         
                «Вот, и всё, - Иван промолвил, -
                Весь растаял Ящер злобный,
                Был он грозен, яр и дик,
                А исчез, как будто «пшик».

                Ладно вышло, но полдела
                Лишь исполнено умело,
                Мне же нужно до конца
                Сладить волюшку Творца.



                Ведь, жива ещё и злюча,
                Расползлась по свету туча –
                Кровожадная Корысть,
                Та, что рушит нашу жизнь.

                И от хитрой, от Корысти
                Нужно белый свет очистить,
                Семиструйною водой
                Окропить весь мир земной.

                Только как же мне, Ивану,
                Целый мир умыть туманный?
                Сколько нужно долгих лет,
                Чтоб оставить всюду след?»

                Вдруг он видит: перепёлки,
                Распушив хвосты- метёлки,
                Словно стая трюкачей,
                Все попрыгали в ручей.

                Но лишь в водах очутились,
                В тот же миг преобразились
                И явились из воды,
                Чуть не в сажень – высоты:

                «Узнаёшь ли ты, Ванюша,
                Бывших маленьких подружек?
                Видишь, как мы подросли –
                В пояс вьются ковыли.
               
                Как умеем и как можем,
                Снова мы тебе поможем,
                Нам охотушка пришла -
                Делать добрые дела.

 

                И хотя нас тянет к дому
                Повернуть тропой знакомой,
                Где родимое гнездо
                Ожидает нас пусто,

                Но во имя света Солнца
                В миг один мы соберёмся
                И с тобою, милый друг,
                Облетим Земли вокруг,

                Чтоб хрустальною водицей
                Всё, что нынче тьмой рядится,
                Не жалея крыл и ног,
                Вдоль полить и поперёк.

                Посмотри, как наши крылья
                Водяной сияют пылью,
                Даже чуточку звенят,
                Лишь на них опустишь взгляд.

                В чистой радужной купели
                Мы не просто так сидели –
                Стоит нам крылом махнуть,
                Вся в округе тает муть.

                Лей и ты в свою криницу
                Семиструйную водицу
                И по небу, как король,
                С нами вместе плыть изволь».
               
                Вдохновлённый предложеньем,
                В звонком птичьем окруженьи
                Вновь Иван к Ручью шагнул,
                Вновь водицы зачерпнул,



                Ещё раз к Ручью склонился,
                С Семиструйчатым простился,
                Между крыльев птичьих сел,
                В высь небесную взлетел.

                Мягко крыльями махая,
                Реет в небе птичья стая,
                А Иван, как Алладин,
                Крепко держит свой кувшин.

                Ясно солнышко им светит,
                Ветер кружит, песню веет,
                Птицы радостно галдят,
                В сто очей вокруг глядят,
 
                И лишь только, как на ринге,
                Стоит малой выплыть дымке,
                Горсть воды Иван берёт
                И на дымку плещет, льёт,

                Растворяет моментально
                Даже лёгкий след витальный,
                От Корысти хитрой след,
                Вот, он был – и вот уж нет.

                И опять вперёд стремится
                Птичья чудо-колесница,
                Среди сказочных высот
                Добра молодца несёт.               

                И опять Иван изрядно
                Капли вниз бросает складно,
                Как всесильный мудрый вождь,
                Дарит миру чистый дождь.
   


                Плыли дни, текли недели –
                Птицы Землю облетели,
                И Иван святой водой
                Оросил весь мир земной.

                Как в эпоху неолита,
                Вся Земля стоит умыта,
                Нету больше чёрной тьмы -
                Нет корыстной кутерьмы,

                Распахнулись все оконца
                Прямо настежь свету Солнца,
                И открылись все сердца
                Лику ясному Творца,

                Вновь  пошла неторопливо
                Жизнь на всей Земле счастливой
                По законам доброты,
                По законам красоты…

                *  *  *

                С той поры пришлось Ивану
                Побывать во многих странах,
                Делу доброму служа -
                Мир от мрака сторожа,
                Безупречно, как невесте,
                Веря совести и чести,
                Но об этом без прикрас
                Будет новый наш рассказ.