Даже если состарюсь, любя,
и, к истокам своим приникая,
я по слабости в чём-то раскаюсь,
всё равно не уйти от себя.
Если снова весной затрубят
журавли, возвращаясь в Россию,
и невзгоды сумею осилить -
всё равно не уйти от себя.
И от странного звука в ночи,
что уносит покой и забвенье:
то ли дождь, то ли сердце стучит,
то ль отчаянье, то ль вдохновенье,
то ли горестный шум камыша,
то ли стон обескрылевшей птицы, -
словно мается чья-то душа
и не знает, во что воплотиться...