И СЕЛ СО МНОЮ ПОКУРИТЬ.
Всплывает в памяти Пестово,
Реки Мологи берега.
Где всё привычно и знакомо,
Поля пшеницы и стога.
Сосновый бор, мост через реку,
Цыгане поят лошадей.
Что ещё нужно человеку,
Чтобы украсить серость дней.
У дома выстроились ёлки,
Одна в одну, как на парад.
И поглазеть на их иголки,
Пришёл за ручки детский сад.
А на заваленках старушки,
Ведут негромкий разговор.
Дедуля у лесной опушки,
С охотником затеял спор.
Мол не сезон, ещё не время,
С охотой надо подождать.
Как подрастёт младое племя,
То старых можно пострелять.
Ведь в этом есть закон природы,
Жить в силу надо молодым.
А те, кто прожил свои годы,
Должны позволить жить другим.
Как только вырастут утята,
И сами встанут на крыло,
Окрепнут разные зверята,
Охоте время подошло.
Ну а сейчас, в начале лета,
Охота, верный знак беды.
Но не дождался дед ответа,
Охотник из другой среды.
Серьга в носу, серьга у уха,
Наколки с ног до головы.
Наушники лишили слуха,
Очки, глаза как у совы.
Он весь настроен на охоту,
Ему бы только пострелять.
А на дедулину заботу,
Ответил, что ему плевать.
Вот так тихонько и бесправно,
Уходит в сторону народ.
И вместо, нагло, своенравно,
Приходит век других пород.
У них совсем другие цели,
О чём поют, нам не понять.
Забыли всё, что раньше пели,
И через строчку слово "мать".
Дедуля молча развернулся,
Поняв, что нечего ловить.
Меня увидев, улыбнулся,
И сел со мною покурить.
Сказал, обидно за державу,
Вокруг совсем другой народ.
Разрушили былую Славу,
Но верю, бог её вернёт.
А. Ушерович