краткая критика поэзии августа мая
публикация номер 4075
среди заброшенных поэтов двадцатого (или двадцать первого) века критика довольно поздно заметила стихи такого же безвестного автора виртуальности, как август май.
благодаря новейшим методам двадцать третьего века от РХ, исследования текстов проводились без обращения к бумажным носителям и без поиска биографических фактов, чаще всего в отношении авторов до рубежа 22-23 веков совершенно бессмысленных и бесполезных.
было установлено, что автор столь скудного по объёму и качеству словесного материала занимался составлением текстов без использования программ, что, правда, в те древние времена не было уж большой редкостью - тогда многие как будто нарочно и специально игнорировали буквороботов, нагромождали звукоформы в некие подобия египетских пирамид, конечно, вызывающие оторопь от ручной работы с тяжеловесными элементами, но, тем не менее, до сих пор впечатляющие лингвотуристов и языкозевак, собственно, без санкций инструктивных виртухаев занимающих раскопками и поиском словесного оружия тех архаических времён.
надо обратить внимание на подчёркнутую бессмысленность словоконструирования АМ, видимо, отражающую процессы первобытного оцифровывания бумагопечатных текстов, некую отражательность, свойственную словесности девятнадцатого - двадцатого столетий, когда ещё торжествовала иллюзия существования человекочитателя, позднее развенчания известными компьютерными структурами, как суррогативная недостоверность виртуальности.
несмотря на то, что в те века немало подпрограмм подстаривалось под имитацию читательской повседневности спроса, тогда уже иногда высказывались взгляды, что тексты из слов никто не читает, уже предвосхищались нормальным восприятием содержания через мерцание ламп или внутривенные инъекции, примитвино напоминающие нынешние, а в те времена квалифицирующиеся как нарокманоалкоголизм или в массовом виде - пьянство.
сегодня уже невозможно восстановить истоки имманентуры, поэтому именно такая обыденным словесная каша августа мая может стать удобным наглядным пособием для изучения безмозгового симбиопатетизма, которому как раз и предшествовала примитивная словесность, в частности, классическая литература, или в более близких формах - виртуальная поэзия той переходной эпохи.
конечно, измерения наноскопических изоморфем текстов августамая не даёт оснований взвешенно сравнить с элементарными картинками или, тем более, со шприциидальными галюциногенами, но некоторые слабое и поверхностное представление о блуждающих нервонефритах тексты АМ дают, в них можно обнаружить слабые отсветы моргания картинок, на котором и была основана безбашенная слоновость современной сипистики, хотя, строго говоря, именно безбашеннгсти в рассматриваемых текстах немного, исследователи постоянно натыкаются на черепки, осколки смысла, вынуждающего поглощение словесной бурды компенсировать обращением к пояснительным звуковым источникам (в те
времена именуемым песнями), но стоит заметить, что у АМ нет примитивного соответствия звукорядов и аккордов, ему удается освободиться от привычного для той эпохи приплясывания, притопывания, прихлопывания, присутствует в и прочих #при#, используемых большинством авторов для имитации смысла.
вместе с тем, можно отметить, что эти тексты несколько экворитмичны, тавтологичны и звукописны. их распространение довольно безвредно, хотя и бесполезно, и тесты на осмысленность показывают довольно правдоподобные тени интсагляции, лежащейсв основе современного смыслопоглощения, однако, трудноперевариваемые при попытках совмещения с выделительно-поглотителоными процессами кибернитическиорганической материи.
поэтому рекомендации прогаммообеспечительных средств о безопасности древних текстов для кристалломозговой ткани следует пересмотреть в плане создания защитительных линз мочеввделения, иначе может произойти перезагрузите льном первоначальная порча внутренних секретов и секреций, потребующая перегидролизации организована отдельных мозгов, что может существенно снизить эффективность функционирования нейронных сетей в грязевых и моржовых ископаемых сланцах, ограничив тем самым параметры репродуктивных функций.
предлагается постепенно восстанавливать временные континуума для проникновения в пограничные состояния тех времён с целью аннигиляции суток, оскотооом пока идёт речь.
кртик
из очень далёкого будущего в 18.12.2018. 13:49
***
екстаху м а л и ш ё н н о г о
Первого августа. Выпал снег. Почки сосулек
полопались и расползлись чёрные кляксы хризантем.
Революшн медленно побеждала
раскачивающиеся без детей
в опустевшем парке качели.
Зебры шли трамвайным путём,
как кривящийся в зеркале чёрном
забор,
морская волна увенчивалась пеной,
и четыре царя
шли поклониться смертному младенцу:
север, юг, восток и юго-восток.
Двадцать седьмое марта было ночью
и запомнилось запахом белого хлеба,
пылью, туманом и желанием спать
в бессонницу.
«Look At Last Night».
Били белого медвежонка до крови,
а после – дальше, что – дальше?
Было нечто в сочувствии
стоящих поодаль и строящих
собственное благополучие
вокруг неприличия.
Собирая огарки свечей и окурки,
думал, что это совсем не объедки.
Направо, налево и прямо.
Тридцать девятого января
точил карандаши о паркет
и бил стаканы, виноватые в пьянстве.
Память возвращала в детство,
сидящее на камне у моря и
созерцающее на дне иные страны.
Из чего создан мир – из камня, воды
и воздуха,
из солнечного света и зелёных листьев,
спрессовывающихся в стволы-стебельки.
Болел, бредил среди газет
среди выступлений Неру
и Асуанских Сфинксов.
Пигмеи знали какие-то древние тайны
собственно известные всем:
без штанов всё гораздо яснее
и неинтереснее.
Тысячу сто восемдесят седьмого мая
очнулся невдалеке от дворца.
Поцеловала принцесса и превратилась
в кусочек пилотки.
Оружие в руках ребёнка.
Пиво, обломки монет и цепей,
схватившие шкуру быка собаки.
Лето погружалось, как Наутилус,
в реку забвения.
Слышались Битлз, исчезавшие в пропасти.
Замирало сердце, и поднималось
необъятное, как небо, непонимание.
+++