"СМОТРЯТ НА МЕНЯ С ЭКРАНА
НАСТОЯЩИЕ ВУЛКАНЫ.". 2.
Вот и завтра наступило.
Я компьютер свой включила.
Воробей стучит в окно.
Села я, смотрю кино.
Не с начала, а оттуда,
где дымы стоят, как трубы,
над вулканом, тем, который
разделил собою горы,
и который, сам гора,
пробуждается от сна:
не ночного, векового,
пробуждается так долго,
что никто уже не знает,
толь он снова засыпает,
не проснувшись ни на час,
толь проснется он сейчас.
Я смотрю все на вулкан.
Вижу: с трещин валит пар.
Присмотрелась я к вулкану,
а в тумане, что из пару,
бегают бегом по склону,--
каменистому, крутому,--
ни тебе ни куропатки,
ни фазаны, ни хохлатки,
ни тетерочки какие --
куры бегают простые,
с грязным беленьким пером
и с висячим гребешком.
У курей тех обе лапы
сильные и желтоваты,
с крепкою сухою жилкой.
Не дрожат у них поджилки
ни тогда, когда они
спрыгивают со скалы,
шумно крыльями махая,
ни тогда, когда взлетают,
прыгая, как козы те,
через трещины в горе.
Комментатор из кино
мне твердит сейчас про то,
что средь трещин и камней
место с грунтом, поровней,
ищут куры для гнезда:
для гнезда не из пера,
не из пуха иль травы,
а из тепленькой земли.
Комментатор говорит:
куры эти -- умный вид.
Чтоб на яйцах не сидеть,
а цыплят всегда иметь,
в теплом, аж горячем, грунте
выгребают они лунки,
камешки все убирают,
грунт трамбуют, приминают,
гнезда делают они,
что в земле, что из земли.
В них снесут потом по два
белых, в крапинку, яйца.
Яйца в гнездах загребут.
Дальше бегать убегут.
Комментатор говорит:
хоть вулкан и не горит,
да огонь, что скрыт в горе,
гору ту нагрел везде,
высидит он, лучше кур,
яйца, спрятанные в грунт.
Куры то прекрасно знают.
Век уж яйца загребают.
Брат со мною рядом стал,
кур увидел и сказал:
"Ну и ну, вот это -- да!
Чудеса, так чудеса...
Куры, мало, что умны,
так они еще -- смелы.
Яйца, в крапинку, свои,
что чуть-чуть завелики,
вон! подбрасывают прямо
в руки страшному Вулкану.".
И подумала тут я:
что вулкан -- горой гора,
где же у горы той руки?
С братом -- не помру от скуки...
Рук тех сколько быть должно,
чтобы каждое яйцо
подобрать сумел вулкан?
Это не скажу я вам.
От экрана брата я
на минуту отвлекла,
и спросила я его:
где же видит он в кино
руки у горы-вулкана.
На вулкан тут брат мой глянул
и сказал мне: " Ты -- права,
и без рук твоя гора,
только твой вулкан -- в природе.
Мой Вулкан -- он дышит, ходит,
он совсем как человек,
да бессмертен его век,
он -- из мифа, бог огня.
Понимаешь ты меня?".
Брата понимала я.
Мой вулкан, хоть и гора,
да скрывает в недрах он
магмы плавленной огонь.
Комментатор из кино
рассказал уже про то,
что та магма -- сплавам сплав:
камень плавленный, металл.
Он бурлит, река рекою,
всюду под земной корою.
И земная та кора,
словно крепкая броня,
магмы пламя прикрывает,
нас надежно защищает.
Только и внутри Земли
бури всякие сильны.
И они кору ломают
и дорогу открывают
магме огненной наверх.
И тогда дрожит весь свет.
Горы каменны трясутся.
Тучные долины гнутся.
С жерла валит дым и пепел.
Меркнет солнце. Тихнет ветер.
Вытекает из вулкана
огнедышащая лава,
и по склонам вниз стекает,
по дороге все сжигает:
не жалеет ни былинку,
ни жучка, ни животинку,--
а иссякнув -- остывает,
и уже напоминает
лава не поток реки,
а сожженну твердь горы.
Я смотрю все на экран.
Вижу там другой вулкан.
Огнедышащий, в дыму...
Я сижу, молчком молчу.
Время вышло уж мое.
Надо прерывать кино.
Брат мой смотрит на часы,
говорит мне:"Не молчи
и не дуйся на меня.
Про вулкан, что из огня,
можно завтра посмотреть.
Глазки надо поберечь."
С братом спорить не хочу
и до завтра потерплю.
Я во двор иду гулять,
на скакалочке скакать.