В спальных райончиках пыльные сундуки –
Сорок квадратов бетонного фальш-тепла.
В каждом по кукле… Глаза - океан тоски,
Души в заплатах, истрепанные тела.
Шрамы улыбок вскрывают вечерний сплин,
Под нафталиновой кожей гремят сердца.
Кажется каждому – вот же он… Не один…
Чует на ощупь – но не разглядеть лица.
Будто свободен – но плотно закрыт замок,
Нет ни лазейки, ни щелочки – пыльный плен…
Вновь собираешься с духом – и вроде смог!
И - кукловод поднимает тебя с колен.
Пляшешь, послушный умелым его рукам,
Нити невидимы – но не дают упасть.
Думаешь: ты независим и выбрал сам
Ночью под звездами натанцеваться всласть.
Только привыкнешь к причудам, запомнишь как
Нужно крутиться и кланяться – господин
Тут же меняется, снова в чужих руках
Гнешься со смутной догадкою – «не один…»
Толпы смирившихся терпят не год, а жизнь
Два перекрестья да нити душевных струн.
Шепчут другим плясунам: «Ты давай, держись…
Ты же по совести, честно, не трус, не врун».
Псевдомораль удивительно лечит спесь -
Танец отныне покорен, ведь, вроде, чист!
Ты – будто мученик – значит – хвала и честь,
Вечная память, а после – иная жизнь.
Есть и другие – им каждую ночь темно,
Всякое па ненавистно и зреет бунт.
Снова и снова спускаясь почти на дно,
Рвут свои нити под суетным светом лун.
Кто-то мечтает надергаться впрок да всласть,
С каждым рывком отнимая кусок души:
Дерг – покажи любовь, дерг – почувствуй страсть,
Дерг – а теперь уйди и не мельтеши…
.......................................
И рассуждаешь о жизни, не ешь, не спишь,
И проклинаешь незыблемость в сундуках…
НО!
Разом забудутся горести, только лишь
Вдруг ощутишь перекрестья в своих руках.