И под вечер в широтах зарева,
из-под драных ползет краев,
по безбрежным полям ударило
замудренное толчие...
И в раскол на двоя и в чернию
захватило мгновенно бег.
Раскидало все то на три стороны
толь по щепкам, живущий век.
Под ногами все в пепел, шершавое,
тлеет дремет, еще тепла,
слизь, что мед, полосою ржавою,
в раскаленный проем смола...
Над мякиной, вдвоя изувеченной,
стаи мечутся и кричат.
Лишь растерзанно, тускло прожито,
угольки тот огонь волочат.