Год прошёл. Механизм провернулся на острый зубец.
Для кого-то мгновенье мелькнуло,
для кого-то вся жизнь пронеслась.
Оставляя на сердце глубокий и рваный рубец,
С небосклона ночного скользнула,
с небосклона звезда сорвалась.
Для меня в той звезде багажи пережитых невзгод,
Не случившихся встреч наказанье,
и несбывшихся дел торжество
И Шукшин и Высоцкий, и тот, кто за ними уйдёт,
Захлебнувшись волной состраданья,
иль разбившись о душ не родство.
Жизнь короче, быстрее и выше, чем выстрел и крик.
Для защиты от всех перегрузок
болевой существует порог.
Звуковые барьеры рвёт в клочья стремительный МИГ.
За барьеры сердечных нагрузок
ни один перебраться не смог.
Как он хрупок горячий комочек по имени жизнь.
Трижды хрупок, когда его мука,
его бешенный ритм – для других.
Вниз срываются звёзды, а души уносятся ввысь.
Замирают гитары без звука,
выпадая из рук молодых.
Вседоступной любви устремилась лавина вперёд.
Но до них уже не докричаться,
не домчаться на резвом коне.
К запоздавшим экранам скорбя приникает народ,
Но помехи, как слёзы, струятся
по ещё не остывшей струне.