Начаруй мне, колдунья, нежнейшего вечера шёлк
где мерцает подлунье чудней тридевятого царства,
а когда нетопырь вылетает стрелою из карста –
замолкает сверчок.
Всё свершится в назначенный срок,
отболит,
и затменья луны,
и восходы кровавого Марса, –
щёлк! –
болид, что с орбиты сорвался,
прошивает зрачок
тишины.
Верю я, дурачок без вины, и сверчку и болиду,
беспечальная в небе луна – без наживки крючок.
Ни секретов, ни таинств у пыльных планет – до обиды
часовой механизм на поверку наивен и путает счёт.
Светотень наметала колдунья волшебной заплаткой для виду
на истертое время, и оно не проходит ещё.