Пустой рукав.
Свисаю вниз, как пустой рукав,
и была в нем рука,
наверное,
какого-нибудь шулера...
Дыхание мое равномерное.
Глотну воды из кулера,
и вот я захожу в комнаты,
и собою разговор перепачкаю.
Перегар у меня, но ты
не ругай, а дай жвачку, и
все у меня — неодушевленное!
А хочется — одушевленности,
людей вокруг, что-нибудь зеленое,
ну какой-нибудь там влюбленности!
Это совершенно невыносимо,
что нет кофе! В голове
взорвана Хиросима!
Нет! Даже две
Хиросимы!
Ну кому нужны эти зимы?!
Вся эта унылая картинка
в окне?!
Нужна ли узнаваемость образа
для участника рынка:
нахмуренный лоб, глаза,
на носу горбинка?
Кажется мне,
я такой, потому что
еще не всё прошептал на Ушко
той,
что с косой
и пока что далеко...
Легко
меня всунули в игольное ушкО
и проштопали
мною бордюры на улице,
по которым мы вчера топали,
рассуждая о яйце и курице.
Кто-то придумал, что мы живем один раз,
и поэтому заняться нам нечем,
кроме всех этих бессмысленных фраз
в зимний озябший вечер,
что скопил автомобильные пробки;
всё, что поставил он в скобки -
всё это хочешь сберечь,
сиречь -
это дополнение,
которое вроде убери,
ничего не изменится. Но есть мнение,
что все же нет, черт побери!
Самое важное - в скобках!
Робко,
но всегда узнаваемо!
Все в мире — заменяемо,
уверенности нашей кроме
в собственной исключи-
тельности.
Отдай ключи
и прости -
не могу оставаться в доме.
Не могу потеряться в толпе.
Я не вор, и не пойман,
опустела обойма
ругательств моих о тебе.
Я пятнадцать лет тебя знаю
(а одиннадцать из них — люблю),
и всё, что в тебе я ругаю,
с той же силою позже хвалю.
Изломан,
и вытек, как из крана вода.
Холодное утро,
всё так незнакомо,
как будто
не жил эту жизнь никогда.
У зимы - ворожба,
которой нет дела,
что ты — лучшее, о чем болела
когда-либо моя голова!
23.10.2013
Андрей Лисецкий http://vk.com/alisetsky