"Ну что, внучок, давай тогда считать,
Начнём с того конца, по нашей стороне.
Я буду даже пальцы загибать-
Какую дань, кто выплатил войне.
Итак, Мирониха…- муж, свёкор и отец,
У Цыганят… У тех ушли два брата,
Один погиб, ну а второй, стервец,
Сбежал куда-то от военкомата…
У Кузьмичихи, дай бог памяти, Семён,
Ну, да, Семён… Такой, как бык здоровый,
Там был еще Егор, но тот попал под бронь,
Помощником служил на маневровом…
У Комиссарихи… Там дядя Никанор,
Веселый, озорной, всегда ходил с гармошкой,
И баба Липа, матушка его,
На станции погибла при бомбежке…
А у Сороки – старший сын, Иван,
Тот в первый день, служил ведь на границе,
Прислали, будто без вести пропал,
Она всю жизнь ждала, что возвратится…
И у Колдуньи – сын. Я помню, как она
Тогда на всю деревню голосила,
А ведь такой красавицей была,
Её, как раз, с тех пор перекосило…
У Шуры муж вернулся без руки,
Стал попивать и через годик помер,
Беловых - двое, Гуровых – один,
Михеевых – один, у Кузнецовых – трое…
У Капы - прям со свадьбы и ушёл,
Затем родился мёртвеньким сынишка…
И много, кто к ней сватался потом,
Но замуж она, все-таки, не вышла…
Хохла два брата – Васька и Андрей,
Со мной учились, за соседней партой,
Андрей ведь даже сватался ко мне…
Ой, Боженьки, как жалко вас, ребята…
Всё, не могу – глаза слезами застит,
Прости внучок, но вижу, как сейчас,
Тот предвоенный первомайский праздник,
Речь председателя и шелест кумача,
И блеск сапог, и белые рубахи,
И Никанор с гармонью в середине,
То "Паровоз", то "Молодая пряха",
А главное, что все ещё живые…
И дед твой там... Сейчас и не представишь,
Какой тогда счастливой я была…
Так что, внучок, напрасно ты считаешь,
Что нас война сторонкой обошла…"