Слышишь? То вразрядку, то нахлёстом,
проводя незримые межи,
копнами укладывают воздух
вороные серпики-стрижи,
над сухой травой, над курослепом
на кайме дорожного холста…
Рыжий мальчик пеленает небо,
словно добродушного кота,
гладит и баюкает добычу –
пух и мех, атлас и аксамит…
То ли упоённо зверь мурлычет?
То ли угрожающе урчит?
Может быть, его никто не ищет
из окрестных взрослых и детей?
У кота медовые глазища
и стальные сабельки когтей.
Ты, обняв заветную коробку
(стёклышки, мелки, карандаши…),
к ним однажды подойдёшь и робко
наудачу, спросишь: «Разреши?»
Он кивнёт, и ты, перебирая
в памяти то звуки, то слова,
ощутишь ладонью, замирая,
как тепла котовья голова,
и узнаешь: веяло колодцем
от горячей вроде бы земли…
Помолчит – а после улыбнётся
и ответит запросто: «Пошли!»