На гребне развесёлого квартирника
Втихую от компании свинтивши,
Я – тенью на балкон и, притворив дверь тихонько,
Тоскую, взгляд пристроив на соседней крыше.
А рассказать – так глупость, от стыда хоть тресни!
Взбредёт, что под завязку мир, и не осталось мест,
И чужд я что в Тибете, что на Красной пресне;
Почище Диогена – у того хоть бочка есть.
Бывает с русскими вот эта странная тоска –
Не та, в которой средство – говорить и слушать;
Не та, в какой ван гоги хвать тесак –
И оттесачивают с горя уши;
А та тоска, что ложка дёгтя вечная,
Что в радости свинцует ясные зрачки –
Как иногда всё по тому ж сердечному увечью
Мы с горем на горбу хохочем, взявшись за бочки!
И русского хоть хлебом не корми,
Хоть квасом не пои, хоть рожи ему строй –
Лишь над душой не стой да ничего не говори,
Раз дух изрыт такой тоской.