В промежутках средь унылых зданий,
что себя садами величают,
словно отзвук сказочных преданий,
люди песнь лесную различают;
и звучит в неистовом стаккато
буйство красок солнечной поляны,
терпкий аромат травы примятой
поминает медь листвы багряной,
папоротник скрыл резною тенью
тайны леса от чужого взгляда,
ручейка несмелое теченье
заглушает рокот водопада,
музыка утраченного рая,
где влюблённые в порыве страстном,
от любви и нежности сгорая,
облакам и ветру лишь подвластны.
Но лишь осень тени удлинила,
как листвы лишённые скелеты,
скованы неведомою силой,
из тумана тянут ветви к свету,
умоляют улицы заметить
горе, что на их досталось долю,
выпустить сухие руки – плети
из дворов - колодцев вновь на волю.
Но одарит жизнь невозмутимо
тех несчастных отрешённым взглядом,
мимо прохoдя неумолимо,
ничего не замечая рядом.
Так и звери, запертые в клетки,
в исступленьи носятся кругами,
и маячaт призрачные ветки
участью изгоя пред глазами.
< 1930 >
MAX HERRMANN – NEISSE. B;ume im Exil
In der Stadt verlornen Zwischenr;umen,
die sich ;berheblich Gaerten nennen,
l;;t sich, rauscht es herbstlich in den B;umen,
die Musik der Waelder noch erkennen,
singt das Ungebundne seine Sage,
Lieder laengst versunkner Paradiese,
und gedenkt bewegter Wildnistage
mit dem herben Duft der nahen Wiese
und der Staemme seltsam heisrem Knarren,
wo der Wasserfall am Felsen schallte
und ein Quell, verborgen unter Farren,
die geheimnisvolle Losung lallte,
wo vielleicht ein Liebespaar, umschlungen,
wesensgleich den Wolken und den Winden,
eins von den erwaehlten, ewig jungen,
durfte eine Spur der Gottheit finden.
Aber, nahn die Abendschatten schneller,
liegen die entlaubten Baumskelette
grau, verkommen in dem Nebelkeller,
wie Gefangne, hilflos an der Kette,
magre Arme durch das Dunkel schwingend,
da; der Stra;en Gnade sie beachte,
ihnen ihre Freiheit wiederbringend,
sie erl;se aus dem Haeuserschachte.
Doch des Lebens unger;hrtes Treiben
sieht veraechtlich auf die duerren Besen,
und verlassen, irr vor Ohnmacht bleiben
die um ihre Welt gebrachten Wesen,
wie in allzu engen Kaefigraeumen
Tiere rastlos auf und nieder rennen,
da; Verbannte in den Ungluecksbaeumen
nur das eigne Fremdlingslos erkennen.