Похищаю краски у Востока –
золотом и бархатом теней
кольцевать, умытые в потоках,
лапки венценосных журавлей.
Лазуритом высверкнут колечки,
серебристой ниточкой ручья…
И,
шажок, другой ступив от печки,
краски на холстину брошу я.
Киноварь смешается с литолью,
фиолетом занавесясь вдруг.
А журавлик, пролетев над болью
старых крыш,
уйдёт опять на круг.
Филигранью образы пропишем,
светотенью подчеркнём канву.
Вместе с кистью забираюсь выше –
до какого неба не пойму.
Да и есть ли разница в высотах,
если солнцем красятся холсты?!
И зурна звенит счастливой нотой
на полтона ниже, чем мечты.