"Этот день Победы порохом пропах.
Это праздник с сединою на висках.
Это радость со слезами на глазах.
День Победы! День Победы! День Победы!"
Подкосила баб война. Посуровели лица крестьянок. Не до улыбок, когда, наравне с мужиками, лес валишь, да вспахиваешь тяжелый суглинок, волоча на себе плуг, вместо лошади. Руки до кровяных мозолей натрудят, до нестерпимой боли, до слез,
ан, жалиться и некому. Некогда слезы лить, надобно детей растить, да хозяйство подымать. Мельком взглянут на себя в зеркало, на морщинки в уголках рта, да горько усмехнуться: - Куда красота девалась? А где ж ей взяться, когда, по сегодняшнему времени: - «Я и лошадь, я и бык, я и баба и мужик.. Это только от хорошей жизни кудри–то вьются.
- А и то сказать, когда это русской бабе легко было, и не припомнить…
- Всего хватили. В слякоть, в дождь, в любую непогодь валили лес, рыли окопы, да ремонтировали железнорожные пути, сплетенные из блестящих рельс.
Фашист, нет-нет, да и пройдется над станцией низехонько, на бреющем полете, разворотит рельсы, да шпалы... - Ах ты, гад,- грозились вслед Мессеру, русские бабы. - И какая же сука тебя, поганца, на белый свет уродила!
Но настал, настал, наконец, долгожданный, светлый день Победы! День, когда все вокруг ликовало и пело! Когда, сквозь слезы, из всех окон неслось лишь одно, заветное: По – бее – даааа! По - бее - даааа !
Славным маршем по главной площади страны прошлись колонны советских солдат по фашистким знаменам. Сам великий Сталин, улыбаясь в усы, принимал парад. Казалось, вот теперь и наступило для народа, долгожданное, выстраданное счастье.
Стальные рельсы дорог прогибались не под платформами, гружеными танками, да пулеметами. Из набитых вагонов весело стреляли на молоденьких стрелочниц озорные глаза солдат. Будто и не с фронта их везли, будто и не они ходили в атаку под пулеметным огнем, не теряли в адском бою товарищей. Ведь выжили, выжили! - Эй, красавица! А ну, айда с нами! Не обидим, невеста!
Громыхающие эшелоны развезли победителей, в просоленных крепким потом гимнастерках, в родные края. Отгремели цветной радугой ракет победные салюты. Сошли радостные улыбки с лиц. Отголосили, отплакали свое, потерявшие кормильцев да кровных сыновей, безутешные жены, да матери. В обескровленной стране, началась иная жизнь: серая, будничная, наполненная повседневными заботами, беспросветной нуждой, голодом... Без сладкоголосых, героических подвигов, без обнадеживающих речей, без орденов и медалей.
Народ тихо перешептывался... Что их ждет? Навсегда ли раздавили фашисткую гадину? Поднимут ли хозяйство?
А из черного рупора, что висел на столбе против сельсовета, каждое утро жизнерадостно гремело: - "Широка страна моя, родная, много в ней лесов, полей и рек! Я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек..."
(Отрывок из повести, сокр.)