"Ой, мамочки!" - стояло над Одессой,
В которой профсоюзный дом горел,
Под ним бродили вовсе не эсесы,
Соседский мальчик - шустренький пострел.
Стоял и будто наслаждался криком,
Неполноценный маленький урод,
Одесса-мама с почерневшим ликом
Не узнавала собственный народ.
Футбольные фанаты, правосеки,
На Первомай затеяли шашлык
Не из барана, а из человека,
Ну как у матери не почернеет лик!
Придет домой и что же он расскажет?
Как жёг людей? Беременных душил?
И изнасиловал кого-то даже
Наш милый мальчик, вовсе не дебил.
И мать его родная будет слушать?
В ладошки хлопать, чубчик теребя?
Но мама, загляни себе ты в душу -
Ведь доведись, он бы убил тебя!
Отец! Ты узнаешь родного сына?
Ты на его ладони посмотри!
На них ведь есть следы от керосина,
Он поливал им во дворце внутри!
Он добивал людей, твой милый отпрыск,
Которые сигали из окон,
И ты с сынком теперь поедешь в отпуск,
И будешь думать, что за ним - закон?
Одесса-мама, ты с ума свихнулась!
Про Украину я не говорю.
Быть может лучше б прошлое вернулось,
СССР: от мая - к ноябрю?
Но не вернётся прошлое вовеки,
Наверно, после нынешнего дня,
Стоят в глазах Одессы человечки
И выбраться не могут из огня.