Что-то пошло не так, и мои поезда сходят с рельсов
И мотают жизни на провода, на камни и на железо,
Со временем понимаешь, отменились все твои рейсы
В места, где подорожник умело лечил раны или порезы.
Помнишь, деревья в саду казались нам великанами,
Всё вокруг имело свой бесподобный запах, свой вкус,
А друзья наши не измеряли горе иль счастье стаканами,
И карту твою побить не могли ни Джокер, ни козырной туз.
Там, где нас нет, мы не станем уже никогда старше,
Никаких печальных последствий или проступков
За нашими спинами нет. И в этом жизненном фарше
Ты не узнаешь, что пёс ушел умирать, а не спать в будку.
Видел, как рушатся твои, казалось, бессмертные храмы,
Когда у родителей появлялось больше морщин и седых волос?
Все воздушные замки и шалаши становились обычным хламом,
Обернулся, а за тобой – тяжёлый крест, неподъёмный воз.
Веришь-не веришь, не перестала желать всему мира тепла,
Хоть и цветы мои кто-то сорвал, а кто-то и затоптал вовсе,
Я ничего не хотела бы получить в этой жизни сполна,
Окромя какой-нибудь пятой или восьмой своей осени.
Начались мы как яркие солнца лучи в этой немой синеве,
Теперь мы с тобой, как и многие, занялись любовью к вещам,
А что тебе снится? Тебе снится та же вселенная, что и мне,
Знаешь, где Детство и Счастье – вечные два короля.
Там, где нас уже никогда не будет, мы ничего не боялись,
Не были кем-то близким преданы, не предавали сами,
В счастливом пространственно-временном континууме шатались,
Наши мечты были нам не обузой, а из чёрной стали мечами.
Какую по счёту чёртову ночь, представляешь, никак не усну,
Лишь бы проснуться в далёком-далёком прошлом, но нет,
Скоро, Боже мой, как же скоро у времени навеки в плену
Останутся мои семнадцать лет.