(Ярославу)
Под ивой мы сделали вместе пластмассовый плот,
Звенящий от легкого ветра в зеленых бутылках.
По Лыбеди скованной он, раскачавшись, плывет.
Июньское солнце давно напекло нам в затылки.
Мой друг, ты ведь знаешь, что мы из людей,
Которым кричат: «Сумасшедшие! Съехала крыша!»
Нам машет рукою с моста и добряк, и злодей,
А мы улыбаемся небу, раздвинув камыш.
Мы с каждыми встречами взлет затеваем в зенит,
Сквозь руки потоком безудержным вновь прорвалось обожание.
Бутыльно-пластмассовый плот под ногами звенит.
Задели мечту на двоих, когда пальцем на щеки друг друга нажали мы.
Плывем по реке, огибая торчащие пики витых арматур,
Кричим, как в том мае: «Мир хатам, а войны палацам».
Живем, наслаждаясь моментом, - когда-то велел Эпикур.
Поем, как в тот раз, чепуху про акацию.
Нас вряд ли поймут - безопасно. В Пекин убежим!
Пока что в Карпаты достаточно, правда?
Однажды заметили: в людях с излишками ржавых пружин.
По-тихому мир ведь кому-то раскачивать надо!