Звенят голоса – ошалелые пули:
– Нас всех обманули, опять обманули!
Герой наш – изгой, не погиб, не расстрелян,
Он сослан трусливо и подло на север!
Без следствия, без областного суда!
– Ребята, поможем! Скорее, сюда!
И заполоняются криками чаты:
– Верните, спасите! Он в чём виноватый?
Ну, пятен поменьше, ну, больше рассеян…
Что ж, сразу – на бойню? На гибель? На север?
Нагрузки не выдержав, скайп зависа…
Искрится и рвётся на все голоса.
Летят телеграммы в Гринпис и Гаагу.
А что же изгой наш? Размеренным шагом
Он плавно ступает по впалым снегам,
Пугая ленивые стаи гагар.
Волнуя облезлых пигмеев-оленей,
Он шествует к озеру. Встав на колени,
Медлительно цедит его черноту.
С ноздрей растекается пар на ветру.
А в синих глазах его – вольно и пьяно
Качаются жёлтые травы саванны –
Нет камер, решёток, зевак и убийц…
Игольчатый иней слетает с ресниц,
И скудное солнце – любовно, недолго,
Ныряет в его рыжеватую холку.
И мальчик в кухлянке – на впалых снегах
Выводит: «Изысканный бродит жираф».