Прутья клетки мерцают серебряным бликом,
И хранитель так ласков и нежен со мной.
Озаряет он мрак своим ангельским ликом,
Серенады поет под бесстрастной луной.
Бережет мой покой, исполняет капризы,
Тщится темную сущность навек приручить.
Улыбаюсь в ответ, как звезда антрепризы,
И покорно стараюсь о прошлом забыть.
Роль свою изучив до последнего слова,
Взор не прячу, как ночью крадущийся тать.
Добровольно сомкнула стальные оковы
И не вправе гнетущее бремя слагать.
Жажду истово быть благочинно-смиренной,
Чтоб темница мне стала уютным дворцом.
Но не выжечь клеймо той любви сокровенной,
Что в насмешку оставлена в сердце Творцом.
Капли страсти терзают заблудшую душу,
Память хлещет по нервам, жестокая плеть.
И страшусь, что однажды тюрьму я разрушу,
Только некуда больше без крыльев лететь.
Едкой болью плачу за свой грех отреченья,
Нет для падших покоя в блаженном краю.
В персональном аду не ищу я спасенья,
Потерявши на счастье надежду свою.
Спи спокойно мой стражник, невинный хранитель,
Свои тайны доверю лишь свету луны.
Блики в прутьях мерцают, надежна обитель.
Мне остались лишь грезы и жаркие сны…