XX
В горах другая наступила эра.
Рябою ветошью на море корабли -
- как протяжённость от Венеры до Земли.
(В руинах корчится и требует любви
союзница усталая Венеры.)
В горах не морщится ни сводня, ни гетеры
не стелют чистое, когда бельё в крови.
Плоть капитана омывает океан.
Наоборот. В округе ни вершины
горы на горизонте, только шины
с протухшей маркировкой, да кувшины
сквозь толщу нефти как глазницы афинян.
Команда мечется, но запахи семян,
как ни крути, становятся паршивы.
Про что не спеть аборигенам унитаза.
Вся оголтелая, в ножах луны, вода,
страшась бессмыслицы оставить без следа
в глубокой плоскости навязанность труда, -
вершит покой вонючего баркаса.
А соглядатаи лесистого Парнаса
в барсучьих норах режут провода.