Никотиновый голод как мнимая смерть,
По ободранным нервам дождей откровенность.
На прокуренной коже воздушная твердь
Наполняет пустоты оскольчатым ветром.
Расслоившийся мир обесцвечен навек.
Вдоль постгранжевых улиц объятия драмы.
Там твой внутренний демон, едва ли одет,
Отравляет остатки испорченной кармы.
Поднебесье глотает чернильную кровь,
Жажда лунностью хладной извечно гонима.
Беспросветности ад в мрачной готике снов,
Где пространство тошнит меланхолией дыма.
Молоко утопилось в ночной черноте,
Там заблудших тела освежеваны мраком.
Пепел тлеющих мыслей – души нагота,
А на веках сонливость в обличии жалком.