Явившись до срока, я отпер ворота таверны,
Под звуки кларнета цыганка плясала прелестно.
Внезапно и грозно, как праведник четверодневный,
Багровое солнце в оконном проеме воскресло.
Мой спутник болтает с хозяйкой шутливо, по-свойски,
Его разговор исцеляет от старых болезней:
«У золота есть ни одно любопытное свойство -
Способствовать дружбе и делать красавиц любезней».
Немецкие скромницы локоны носят высоко
И крепят гортензии к белым оборкам корсажей.
Фасады домишек выходят на людные стогны,
И полнятся брагой простые глубокие чаши.
Застольные песни начало ведут из Тавриды
С трудом языками ворочают башенки звонниц.
«Во славу и здравие милой сестры, Маргариты!»
«За хитрые выдумки наших неверных любовниц!»
Семейство шмелей хоботки погружает в бутоны.
За трапезой пролиты теплые стройные речи.
Крестьяне стога убирают с полей опыленных,
В тяжелые шали хозяйка укутала плечи.