Еще не поздно, и пока
малюют небо облака
на круге тающего воска
над белым городом приморским,
когда хранит мерцанье ваза
хрустально-хрупкого Кавказа.
Еще не ночь, еще не вечер -
никто не бьет и не калечит:
на самокате, бос и ловок,
летит мальчишка вдоль хрущевок,
старьевщику за "Стары вещи…"
вовсю ворона рукоплещет,
и виноградная лиана
еще цветет на Амиряна.
Как говорят, картина маслом -
все тихо, чинно, безопасно.
А дальше будет то, что будет -
блаженный век для новых судеб,
когда останутся все, кроме
тех, кто отчалит на пароме.