Наступит осень, а потом зима,
Завоет ветер в трубах русских печек,
В снега по пояс ухнутся дома,
И тропки побегут от всех крылечек.
И белое безмолвие вокруг
В свои права войдёт не старцем слабым,
И не походкой сморщенных старух,
А поступью красивой русской бабы.
Но тётя Клава, бывший педагог,
Опять превозмогая боль в коленях,
При встрече тихо скажет: «Дай вам Бог
Скорей дожить до тёплых дней весенних».
Ах, тётя Клава, добрая душа! –
Я улыбнусь в ответ на пожеланье
И промолчу, чтоб, словом не греша,
Не навредить нам с ней в духовном плане.
Да, я люблю возврат пичуг лесных
И первое мычание коровье,
Но, всё равно, я жду уже с весны,
Когда наступит белое безмолвье.
Я погружусь в него всем естеством
Без суеты и видимых усилий,
Чтоб ощутить великое родство
И с тётёй Клавой, и со всей Россией.
Молчание заснеженных полей,
Лесов и рек, и обнажённых веток
Мне говорит о Родине сильней,
Чем все слова, что в честь неё пропеты.