А ту мерзавку, отравляющую жизнь,
я придушила, придушила, придушила.
Теперь – спокойно. Говорю себе: ложись,
ребёнок спит, и мама спит, и спят шиншиллы,
двенадцать шкурок, новой шубкою – в чехле.
Солдаты спят на государственной границе.
Уснул поэт (а был поэт навеселе).
Тиха украинская ночь. Что ж мне не спится?
Умыла руки. Отказалась от страстей.
Крем нанесла, как полагается, на веки.
Не пятаки ж? Фонарь за окнами – желтей
и горче желчи в самом близком человеке,
которым я была сама себе всегда.
Гребёнкой ночи рыжи косы развивая,
прощаю дальнего. И светит мне звезда
давно умершая. А кажется – живая.
09.04.2014