От вечно скрипящего нотного стана
чужих ожиданий устав,
играет скамейка в пустой полустанок
и мимо летящий состав.
Давно перестав ощущать, как нечестно,
что фору дают поездам,
закроет глаза - и вагоны исчезнут,
пока досчитает до ста.
А в тамбуре горько, темно и копчено,
как свёкру подаренный Скотч,
и та, что когда-то из местных девчонок,
сегодня вернуться не прочь.
Она не играет, иначе б исчезла.
Она бы могла опоздать,
считать опоздавших, считая нечестным,
что фору дают поездам,
но в окнах, бегущей строкой пролетая,
навстречу - скамеек состав.
До ста отстучал - и погас, и растаял,
гудок напоследок издав.