«Бабушка Пушкина»
Павел Следопыт
Днепропетровск
2014
За окнами электричек
Выплывают из омута времени
И копоти чернозёма
Затерянные, но одинаковые, города.
Грязные пятиэтажные дома,
Спальные районы окраин,
Так происходит всегда
Зря! Ведь говорилось когда-то,
Что были фиолетовые мечты
На глазах розовые очки
И виделся вселенский ритм
В значении сказанного слога
От северных широт
До южных берегов
Одной великой страны
Но это только предлог
А дело здесь только в том
Что в воздухе завис
Распят самим собою
Один навязчивый вопрос:
«Как осмыслить всё то,
Что сам захотел напророчить?»
А после понять только одно:
«Как с этим всем жить,
Если от разноцветного неба над головой
Уже начинает тошнить?»
01
Было тошно от того
Что не понимаешь
«Что вокруг происходит
Со всеми и конкретно с их головой?»
Он стоял посредине комнаты
Вечер, ночь, утро
Снова холодное голодное пространство
Зрачки нервные и невероятно расширены
Они вылезли из орбит.
Легкая небритость и живое сердце,
А значит, оно стучит.
Бессмысленный ритм дней
И город, что захлёбывается зимой
А желтый бетонный пятиэтажный дом
Застрял ему в горле, словно комом
На улице смеялись люди
В комнате слышалось только эхо
Кто они? Какого года я утратил из судьбы?
Зачем они пришли в эти города?
Здесь сыро, скользко и некрасиво
Прилетели и сбились в одну кучу,
Как здесь говорят: «Понаехали!»
Я стесняюсь только спросить:
«Что они здесь забыли?»
За окнами плачут вьюги.
Город тонет в болоте снега
И одинаковой человеческой массы.
Все одевают серые лица
Такой отдает ответ
Каждый первый прохожий
И каждый из них уверен
Что он ни на кого не похож
В этой большой толпе.
02
Подлежащее и сказуемое
В голодной структуре речи
Слово диктует слово
А знаки пунктуации снова убегают
Они понимают значение лести.
И грызет в зубах карандаш
Первый простой прохожий.
Знакомьтесь, серое лицо,
Родом из вашего города
Он поселился в моей голове
И только потом в стенах этого текста.
Это главный герой простой поэмы,
Но нет, не так. Не время.
Здесь только стиль унылого стиха
Нет-нет! Скорей, ритмичной прозы.
А самое главное, что всё это –
Всего лишь пустая игра,
Но главному герою жизнь дана
И время отвечать за действия
Мертвой жизни, что являла собой
Огонек от погасшего примуса.
Снова слоги сбиваются в слова
Вот так диктуется молва
В обыденном смысле кухонного мирка.
Потом они сбиваются в кучу
И валяются в комнате или в подъезде
Старым грузом мертвой старухи,
Что представляла собой
Воспитание и восприятие
Внимательного к мелочам зрителя.
03
Небо было зеленого цвета
Утро показалось пропитым
Дверь в квартиру открылась.
Она вошла ковыляя с ноги на ногу
В зубах папироса искомканного «Беломора».
Что случилось? У неё были избитые руки,
На рабочих пальцах трудовые мозоли,
И синие костлявые ноги.
Она шаркала галошами,
Когда входила в комнату.
На дулю секунды у зрителя драмы
Сложилось унылое чувство,
Что эта старуха давным-давно умерла.
Она ничего не сказала, а нагло зашла
Даже не спросив разрешения.
Она сделала только два с половиной шага,
Что-то там прохрипела
И замертво падает.
За ней заходит ещё один
Гражданин. Простой городской прохожий,
Очередной серомордый ублюдок.
Первое, что он сделал –
Швырнул на стол пачку книжек,
Связанных старым шпагатом.
В дешевой авоське держал две бутылки,
В кадрах сознания появилась водка,
А дальше по Чехову и Станиславскому,
Немыслимо захотелось выпить.
Чайник уже закипает.
Кстати, что происходит?
Какого черта? Нет-нет, не то,
Да и не так, далеко не так,
А вот как было:
Старуха, что помирает на ходу в комнате,
Значит видимо возраст такой
И уже пора уходить в мир иной
Она была холодной и с фиолетово-синей кожей,
Но зачем ей в зубах «Беломор»?
Долго пытаемся это понять,
Но время быстрыми плевками.
Глаза её были открыты
И вылезли из орбит.
Часы грохотом тикают
Вызывая нервный тик.
04
Да здравствует коммунальное бытие
И слава местному райкому партии,
Только за то, что в комнате умерла
Только одна больная старуха!
В ту же секунду мелькнуло желание
Просто лечь спать,
Чтоб на утро это всё забыть,
Странным бессмысленным сном.
Плевок времени замедлил ход
А потом и вовсе остановился.
Маятник дернулся и завис
Отправляясь на новый ход.
Следом задумался и хозяин квартиры:
«Да что ж такое?
Почему это всё происходит здесь и со мной?»
Только проснулся и схватился за голову
Календарь говорил, что сегодня вторник.
И свалилась на голову мертвым грузом
Одна немытая и измотанная старуха.
Скулы у неё были, как плоскогубцы,
Которыми она грызла реальность
Этой душевной и монотонной картины.
Чайник душераздирающе засвистел.
А второй городской прохожий
Неустанно сверлит глазами
Угол квадратной комнаты,
Лицо изображало трагичность и тупость
В системе трехлинейных координат.
Он начал плакать и засмеялся
После что-то пробормотал
Книги лежат на столе,
Таким же грузом,
Как тело убогой старухи.
Она валялась посреди комнаты,
Пуговиц у неё не было на пальто
Медали затёрты до дыр,
А своим внешним видом
Она напоминала собранное в кучу тряпьё.
05
Обитатель квартиры
Начал заметно нервничать,
Что читалось истерикой
В убитых от страха глазах.
Начало зимы, а в квартире,
Что была похожа на городской сортир,
Всё та же картина,
Мёртвая бабка и унылый прохожий.
Это квартира, а не проходной двор.
Комната и коридор –
Это двадцать квадратных метров
Что забились килограммами пыли.
Приплыли. Потом заварили чай.
Такая история – и это простой сценарий
Окурок летит вниз, прямо с балкона
Желтого блочного дома.
Руки нервно затряслись.
Лица в толпе изменили манеру
Они спешили домой
Другие шли на свою работу
Снег бился о стёкла в окнах.
Прохожий чесал затылок, после сказал:
«Что будем делать с телом
Этой больной старухи?»
«Откуда я знаю, зачем мне её принесли?»
Черти сидели на кухне за чаем
И нервно икали и хохотали.
Твою мать! Как же быть?
И снова начинает тошнить.
06
Мобильный телефон жужжал
Презрительным и тоскливым визгом
А на светофоре, что за окном
Заклинило красный свет, а машины
Как причина и следствие,
Застряли в дремучей пробке, как дни
В самом начале этой противной зимы,
Словно улитки, слипшиеся воедино.
Здесь испуганная реальность
Выскакивает на дыбы
И заскрипела стальными зубами,
А житель квартиры, вдруг, неожиданно
Понял, что слишком рано настало утро,
Он в этом возрасте слишком молод,
Мертвая старуха, пустые шприцы и бутылки,
Невнятный и странный тип,
Который вслед за бабкой возник
И это всё посреди его квартиры.
Что было вчера? Что стало сегодня?
Что за дела? А потом прикинул,
Что это лет пять
Или могут впаять до десяти,
Да и то, наверное, только от силы.
Ёб твою мать! Как и зачем?
«Нужно избавиться от старухи.»
Сказал непонятного вида прохожий.
«А маслом тебе нихрена не намазать?»
Закричал безумно в ответ
Глаза запрыгали вдоль стен,
Словно искали выход.
Что делать?
Что делать?
Твердила мантра беспощадных систем,
Хоть выход и так был всем очевиден.
07
Бабушка умерла,
А челюсть её вставная
Вывалилась из перекошенного рта
«Давай замотаем в ковёр?»
Сказал неуверенно странный прохожий
И начал крутится, а точней
Начал скручивать и забивать
Осталось немного припрятанной дури
И что естественно, после вчерашнего.
Сели на затертый диван
Немного перекурили, подумали.
Потом похмелились и удивились.
«Ты вообще кто такой?
Что за гребанная квартира?
Кто я такой и что за старуха?
Откуда шприцы и сколько времени?»
Спросил обитатель квартиры,
И видимо, победитель по жизни.
«Ты что нихрена не помнишь?
Два дня назад встретились в парке
Немного отошли от входа
Перед двором зашли в арку
Там выпили и ещё добавили.
Дальше квартира, а это было
Часа, наверное, три или четыре
Слякоть, снег, холод, вечер.
Ты сказал: «Пойдем в квартиру.»
Потом началось веселье.
Звонили всем, ты иногда сомневался,
Стоит ли так нажираться?
Значение того стоит
Пришли какие-то люди
Принесли ещё алкоголь, шприцы, самокрутки,
Ну, я не буду всё объяснять,
Сам, наверное, в курсе…»
«А что за старуха?
Бутылки я вижу, шприцы тоже,
А где эти лица, что приходили?
Сколько мы вчера выпили?..»
Его снова перебивает странный прохожий:
«Сперва, заходил Аристотель, за ним
Подошел Платон, но потом
Было самое интересное.
Заходил Ньютон и Сервантес,
Булгаков и Чехов, Лермонтов и Леонардо да Винчи…»
«Давай без формы и поучений, что формой
Похожи на притчи.
Ты мне лучше скажи, что было далее?»
«Так я говорю, ты дальше слушай.
Культурное общество и высокие темы
Время разливалось по рюмкам и блюдцам вечности
И понеслась. Кто-то включил музыку,
А потом позвонили девкам
Крутились и веселились. Начали бить посуду,
Потом соседка этажом с низу
Тарабанила по батарее.
Долгое время пел Высоцкий и Бродский
Прилетел из Соединенных Штатов и читал стихи.
Стучали по батарее
И начали звонить в дверной звонок.
Открылась дверь, там стояла эта старуха.
Она начала нас моралям учить,
Как же тошно она начала вопить.
Ей дали стакан, а потом,
Предложили выпить и вот итог…»
Такое раскрытое описание,
Выдавил из головы прохожий.
«Ладно, допустим, нужно что-то придумать.»
Осталось немного времени,
Сели, дунули и начали шевелить мозгами.
08
«Нужно избавиться от тела!»
Снова звучала мысль.
«Предположим, но как?»
«Замотаем в ковер, а дальше во двор
Пройти сотню метров
По заезженной мостовой
Мимо трамвайной остановки
И выкинуть тело в мусорный бак.
Так и поступим…»
«Дальше что? Куда девать весь этот хлам?
Пустые бутылки, шприцы и окурки,
Да что здесь вообще происходит?»
С пятого этажа видно,
Как на окружной сходятся проститутки.
«Минутку. Тебя хоть как звать?
А то я нихрена не помню…»
«Меня не зовут, я сам прихожу…»
«Я вижу, юморист хренов, а если честно?
Бабку я тоже не звал, а она приперлась.
Так мало того, ещё как на зло,
Сегодня в этой квартире и померла.»
Ну да… Знак троеточия.
Тишина зависла в квартире.
Время ползет неумолимо.
Люди за белым холодным окном
Всё так же тупо ходили мимо,
Влево и вправо, туда и сюда.
А рифма всё смеялась и издевалась
Над разбитым слогом разорванного края
Этих всех стихов.
09
Знак дважды два
Здесь, все проблемы, как «три-четыре»
Снова зависает в воздухе знак вопроса
И ставит сам перед собою
Черную жирную точку.
Удар за ударом сердце нервно стучит
И дергается от понимания ситуации
Да чувства беспомощности.
Снова, зависший рекламным лозунгом,
Размазанный в воздухе знак равенства
И символы многоточия.
Мой друг, читатель, надеюсь,
Что ты всё-таки это слышал,
А значит, ты это видел и должен знать.
Это чувство мертвого груза
У которого холодное перебитое тело
И вставные зубы покинули родные скулы.
Вернемся лучше в квартиру.
«Так как всё-таки тебя звать?»
«Владимир, каждые пять лет
В народе, меня называют Димой.»
И снова втыкаются в душу вилы.
С презрением закатываются глаза,
Как итог становиться невыносимо тоскливо.
10
«Ну, слушаю дальше твои предложения, Дима.»
Сказал обитатель пустой квартиры.
На улице сыпался колючий снег,
А вперемешку с ним плевался
Синими разводами ливень
И целовала колючей проволокой вьюга.
«Ладно, давай лучше выпьем. За знакомство,
А там решим, что делать с трупом.»
Налили и выпили, а следствие – закусили.
Достали из пепельницы два окурка,
Жеванные сигареты и скул нервная игра.
Старуха, тем временем, окоченела
И покрылась синими пятнами.
Внятно только одно, что нужно делать выбор
Или звонить в милицию, а далее по протоколу
Контрольное предписание, инструкции, схемы и данные.
Потом по заученной новостной ленте:
«Что за проблемы?..
Опись вещей, понятые,
Что за пустые бутылки?
Глаза красные, что вы курили?
Ваши документы и вы вообще кто такие?..»
Нет, согласен, дурная картина,
И допросная перед глазами.
Тупой следователь думающий неуверенно,
Насмотревшийся американских каналов
И таких же тупых сериалов
Про своих заграничных коллег.
Дальше по расписанию
Лампочка прямо в лицо
Игра доброго и плохого мента.
Я тебя умоляю, скотина,
Хватит жевать такую резину!
Заткни свою пасть! Не бывать тому!
Я же ведь говорил, что это тянет
На долгий срок, что обрадует сполна.
Снова одни многоточия,
Что заменили собой слова.
Перспектива, что рисуется, номер два:
«Спрятать тело и сжечь квартиру.»
Сказал Дмитрий, что в гражданском паспорте
Значился пять лет, как Владимир.
Радужная картина, что мерещилась
В кривой магазинной витрине.
Снова налили и залпом выпили.
Дальше привычный по тексту обряд,
Вязли и закусили тем, что под рукой было.
«Скажи, а что за книги ты приволок
Целый набитый волок?
Зачем мне здесь макулатура?»
«Когда сожгли библиотеку
И книги мародеры разобрали,
Она пряталась по карманам,
Шарахаясь по подвалам и чердакам.
Эти книги спасли
Их вынесли самые первыми.
Я говорю тебе, что они самые ценные.»
«Знаешь, когда это было?
Это вопли чужих идей,
А сегодня всхлипы истории.
Книги в обложках красные
Их страницы написаны молодой кровью,
И каждый читал, как говорилось раннее:
«Нечто подобное в своей жизни видел…»
Но мне на кой черт они?»
Дима-Владимир долго смотрел в одну точку
Затем задумался и спросил:
«А мне зачем?»
«Знаешь, нам запад говорил,
Чтоб мы не верили пустым словам.»
11
«Сор из избы.»
Нужно выносить из дома старуху
Только тихо, а то найдутся совестные прохожие,
Что-то заметят или придумают,
А потом вызовут наряд милиции.
«Бери за руки, а я за ноги и понесли.
Но стой, подожди, нужно так, чтоб её не нашли.
Давай замотаем её в ковер?
Главное – выносить ногами вперед.»
«Как быть с комнатой и квартирой
В одно слово – дом, что делать с ним?»
«Давай откроем газ и поставим электробудильник.»
Так и сделали два пропитых жизнью
Житель квартиры и случайный прохожий.
Взяли старуху за руки и ноги,
Вставив ей челюсть на место старых зубов,
Замотали её в старый советский ковер.
На три-четыре включили электробудильник
И повернули ручку газовой печи,
А тело старухи унесли в темный подъезд.
Дверь парадной заскрипела,
Будто зубной нерв засверлили врачи
«Я тебе говорю, молчи и неси!»
На улице уже темнело.
Холод лез за воротник,
Как продажная девчонка,
А два дурака волокли старуху
Минуя трамвайную остановку.
Прохожие наблюдали лениво
Ничего не заметили или не думали,
Что два мудака избавляются от старушки.
Её дотащили до помойки
И швырнули в мусорный бак,
Сверху бахнула крышка стального гроба.
После этого отдышались
И вытрусили свои руки.
Стали, передохнули и закурили.
Пока курили Дмитрий-Владимир
Достал очередную бутылку
И начал с горлышка пить,
Не занюхивая и не закусывая.
Молча. Им не было о чем говорить.
За спиной действующих лиц,
Через сто метров от трамвайных путей,
Срабатывает электробудильник –
И взрывается фейерверком ко всем чертям
Один притон, одна коммунальная квартира.
Эти двое почти допили бутылку белой,
К ним подкатили, вышел майор
Вышел лейтенант и лбы рядовые.
Сирену включать не стали.
Хотели бабла срубить просто и быстро.
Сказали молча: «Здравия желаю.
Ваши документы, кто такие? Что распиваем?..»
Сразу двое стали искать ответы.
Майор увидел синие ноги,
Что торчали из бака.
Так их и взяли, а дальше все в курсе,
По какому их повезли маршруту…
12
В тот вечер взрывались и горели квартиры
И выносили мусор из избы
Но мало кто слышал и видел
Как малые дети плакали
Под каждой крышкой мусорного бака.
07-15.02.2014