Знаете, как это быть человеком?
Изучать по кусочкам миры?
Размышлять на темы сознанья
Кто читал, тот просвёщен
Кто пляшет, тот поэт
Не важно, кто прочтёт.
Важнее, кто услышит.
Как? Почему? Зачем?
Я не похож на мудреца
Из города Вифлеем.
Мне энный десяток лет
Имею плачевный опыт и вид.
Меня не раз кидали,
Мне сто раз угрожали,
И пару раз разбивали лицо.
Шанс под нож и под эшафот.
Штык в бок, петлю на шею,
Мне говорят:
«Мы всегда всё успеем».
Здесь можно спокойно ходить
Только тогда, когда при себе заточка.
В кармане шестизарядный револьвер
Магнум или кольт
В страхе мы прячемся под одеяло
В надежде дожить до завтра
Мечтаем дождаться утра
Стихами врезаемся в миры,
Все мои строчки были мне дороги.
Каждую ночь я мнил себя генералом
Наполеоном,
Кутузовым,
Юлием Цезарем
Кесарю – кесарево!
Богу – богово!
Моя квартира взрывалась словами!
Здесь шли смертельные бои!
Каждые истины были просты.
Ради Бога!
Ради поэтов!
Ради мастерства Дега и Ван Гога
У меня почти сотня стихов,
Посаженая этилом печень.
Хриплый и рваный голос.
Дырявый, как вакуум
Дырявый, как тишина.
Тишина!
Тишина!
Тишина!
Всем молчать!
Я видел вас всех,
На улице!
На площадях!
В квартирах!
В Макдональдсах!
В сортирах!
И в городах!
У вас у всех в головах несказанные слова
Нет здесь рифмы,
Как и здравого смысла!
Жизнь пуста, и всё в ней тлен.
Моя великая страна
Родилась в муках бытия
В плену своих аудиторий.
Моё потерянное поколение,
Что высоко восприняло Пастернака
Кто из вас замерзал на кафеле?
Мы затерли до дыр всё книги Шекспира
Дрожали над воплями Стивена Кинга
Всё мое поколение знает на память
Каждый второй том Коэльо.
Мы в дороге читали Джека Керуака
Я разменял пол жизни
На старый роман Булгакова.
Мы разорвали струны Игоря Толкова
Мы слышали последнюю песню Виктора Цоя
Мы развалили Союз
своим новорожденным криком.
Я измеряю стихами время.
За временами следит солнце
У меня за вахту ночную
Сотни братских могильных стихов.
Вороны кружились в гостевой,
Клевали руки и глаза.
Немые критики кричали:
«Вся жизнь окупиться сполна!
Всему! Всему! Всему назначена цена!»
В картинах Моне
Однажды я увидел Бога
Прости меня, Господи
Ибо ведаю, что творю.
В одном стихе упоминаю
Тротил и Вифлеем
Да три звезды, озарившие мир
И, то как я подрываю Рим.
Слово за словом
Строка за строкой
Вот, готов мой новый строй,
Милитари и знаки отличия,
Все знают свои имена.
Не возникает вопросов
Про их роковые дела.
Удар за ударом,
Рифма за рифмой,
Летят искры с напильника
И моего стиха.
Я точил алмазы
Наждаками и кирпичами
И вшивал их в идеальную оправу
Свода вашей черепной коробки
Мне уже не важна любовь,
На войне нет времени
Любить и ненавидеть.
Я знаю только где фронт
И передовая, с какой стороны.
Строем!
Строем!
Строем!
Во имя искусства!
Мы будем громить конвейер витрины!
Мы на дыбу затянем весь мир!
Да сломаем кости ему!
Во благо народа,
Мы с общества кожу снимем!
Во славу мечты
Будут взорваны все трибуны!
И снова вылетают обещания
В людей собравшуюся толпу.
У меня все руки в шрамах
Не спрашивай
Как? Почему? Зачем?
Я не мудрец из города Вифлеем!
Я знаю, как синтезировать бомбы,
Из того, что завалялось в коморе.
Я видел миллионы дождей,
Что дарили мне воду,
В бесконечности розовых дней.
Ночами я взрываю грёзы,
Что отгремели грозами,
Над Нагасаки и Хиросимою.
Я поэт, мнящий себя следопытом,
Что читал чужие следы
Есенина, Блока и Мандельштама.
Я проклинал молодых девчонок
Критикующих мой мёртвый стих,
За Полозкову, Коэльо и Мураками,
Что крепко в руках сжимали.
Сжигайте!
Сжигайте!
Сжигайте!
Пластинки Курта Кобейна
КИНО и Джона Леннона
«Ветер свободы» раздует костёр.
Вот она - демократия,
При черте и его матери.
Я видел следы гениальных поэтов
Я пил с ними с одной чаши,
Мы умывались с одного источника,
Но вам и этого было мало!
Я собирал людям психику.
Своими руками ковыряюсь в том
Что когда-то назвали мозгами!
Я не воспеваю добрые дела,
В мои неполные десятки лет.
Серебряные чаши превращались в Граали
А вы в них бычки тушили
И словами плевали.
Каждый знает уже, что такое любовь
Можно написать, хоть три тысячи стихов,
Можно сравнивать их все
Они все будут как один.
Но почему я пишу про бомбы?
Про ядерный термо-синтез,
Что рвал мои полимерные циклы,
Сметая все небоскрёбы с дорог?
Это и есть великое слово «любовь»
В стихах можно матерился не раз!
Простите меня.
Я часто срываюсь,
Ссылаюсь на творчество Байрона и Рембо.
Двор
Улица
Фонарь
И аптеки
В окнах занавески весели
Земля всё так же вертелась
Небо всё так же висело
Солнце всё так же светило
Над нами сбивались тучи,
А мы всё так же
Бросали в канавы алмазы.
Разрывали в сомнамбулическом анализе
Картины Моне, Дега и Пикассо,
Издевались над образом Девы Марии.
Мы мнили себя циниками
И в ваннах с пеной топили лирику,
Выворачивая на изнанку мимику.
Я боюсь, что со дня на день,
Каждому думающему из толпы
Вынесут двери с петель.
Обыски,
Допросы,
Суды,
Конвои
И пересылки,
Руки за голову,
Лицом в стену или холодный капот,
Ноги шире
Апелляции,
Адвокаты,
Встречи
Очные ставки,
Передачи родителей.
В моей стране,
Поэт немного больше чем поэт
И снова не помещается Родина в конверт.
Спасибо тем, кто пляшет на осколках бытия,
Кто голыми руками,
Дробит на части атомы,
Кто космос воспевает шагом,
Честь тому и хвала!
А мне осталось заточить ножи
Сегодня ночами сети сплести
Рифма за рифмой
Строка за строкой
Пряжками стягивать смысл
Ремень за ремнём
По форме одетый строй
Левой!
Левой!
Левой!
Корабли взлетавшие в небо
В поисках дерева вечного рая
В моём вещмешке тротил
Тридцать килограмм под завязку
И сегодня строевым шагом
Я иду подрывать весь мир!
13.12.11