Тихо проходят сутки. А Время лечит.
Копается день в полумраке моей прихожей.
Зачем теперь говорить тут пустые речи
Если мозгом не вышел, и более даже - рожей?
Мне б кинуться на пол смеяться до бессознанья,
Слиться с паркетом, ну хоть до конца недели.
И помнить про то, что худшее наказание
Это жить как в самой дождливой осени до апреля.
Зима отступила. Календарь загорелся мартом.
А жизнь не проснулась еще ни в глазах, ни в легких.
Но еще не растаял снег, а знает что будет жарко,
Значит что запестрят разноцветные заголовки.
Мне бы проснуться, оторвать лицо от подушки.
Сливается март с февральским несненопадом.
На кухне тарелки, скатерти, чайник и чьи-то кружки
И я забываю куда и кому мне кричать не надо.
Запах весны бьет по носу, и как в накаут
Падаешь на асфальт, и пытаешься слиться с тенью.
Тень бы осталась... А дальше собаки лают...
А будут лаять теперь уже до воскресенья.
Свет заблудился в поиске ярких вспышек,
И утро опять не включилось, на зов на помощь.
Рубильник заело на этой дурацкой крыше.
И вроде и март, но вроде бы не знакомый...
В темное утро, в экстазе ворвался снег.
Словно январская ночь опоздавшая в зиму к сроку.
Я лежу на асфальте, тенью, а человек
Пытается дальше найти не свою дорогу.
Тихо проходит месяц. А время лечит.
Снег меня возвратил в положенье стоя.
Я накину куртку на уставшие чьи-то плечи
И пойду дожидаться... теперь - прибоя.
Море забилось в истерике, как в испуге.
Рубильник включился. Солнце зажглось победно.
И если меня теперь пусть хоть кто осудит,
То это в моих масштабах не та проблема