Жил робинзоном одичалым
средь моря,посреди косы,
о внешности заботясь мало,
на скулах поросль, усы.
Разбил палатку да рыбачил,
купался в море без конца,
и ничего совсем не значил
облезлый нос и цвет лица.
Порою с пеной вод русалка
в купальнике из двух полос
к палатке выйдет,разве жалко,
и воду отожмёт с волос:
Послухай,хлопец,видишь банка,
вон там,в полмили от косы?
Поплыли?-Кто ты?-Киевлянка,
от ей же,хлопец,сброй усы!
Не хуже,чем дельфин,ныряет,
а плавает-так не догнать,
умна,студентка,много знает,
к родне примчалась отдыхать.
Вот в штормовую непогоду
русалка снова приплыла:
Не чуешь,хлопец,ты природу,
не чуешь,глянь-растёт волна!
До берега два километра,
палатку,вещи-всё в мешок,
даст бог,не хватит сил у ветра,
на створ полезем,в затишок.
Мы так и сделали,залезли,
а шторм ярился всё сильней!
-Эх,ма,помрём не от болезни.
-Да буде,хлопчик,веселей.
Катились волны штормовые,
перехлестнув через косу,
куда-то в Таганрог,в Россию,
несли могучую красу!
А створный знак семиметровый
вовсю дрожал,спасая нас,
но этой голове садовой
всё нипочём,готова в пляс.
Она хохочет,уцепилась
одной рукой,кричит,вдохнув:
Я бы на серфере катилась,
Азов зараз перемахнув!
Смягчились волны,утихая,
пробило солнце пелену;
привычный шум,да крики чаек
и ветер стих,не гнал волну.
Близ подсыхающей палатки
уютный костерок горит,
дымок от сигареты сладкий,
у моря дружелюбный вид.
И,примирившись с мирозданьем,
глотнув из фляжки голый спирт,
спасён девическим стараньем,
забыл о глупом слове флирт.
И тут богиня с пьедестала
спустилась гибкою лозой,
вся обнаженная предстала,
обняв,шепнула:Хлопчик мой...