Быть искушением вечным,
Класть мягко руки на плечи.
Целовать тайно и страстно,
Предлагая душу встречным,
Изъясняясь пустотою наречий,
Быть там, где нельзя и опасно.
Если бы Ева хватала воздуха кусочки губами,
Если бы Ева обнимала, как облака летят по небу,
Если бы мысли складывались в порядок сами,
Если бы приступы уходили босиком по полу,
То я нареклась бы, пожалуй, женщиной,
Простою, самой обычной, даже венчанной,
И в полоске пальцевой от пыли застенчивой
Ждала приход чей-то кем-то обещанный…
Но пока в голове кавардак
и пространство
вечности.
Пока в голове слишком
просторно и нет
границ.
Я буду кусать губы так,
Чтобы хамство
скоропортящейся
скоротечности,
ядовитым излишком
в дыму голубых сигарет,
прожигающих
из-за ресниц,
Ещё раз хотя бы
Остановило яблоко
в клетке грудной.
Мне бы да яду…
Да платье из простыней…
Да приют под тобой.
Мне бы этого было достаточно,
Чтобы считать, что время,
Песком отмерянное, не зря истрачено,
И что моя мать не Мария, а планета Земля…
И в языческом танце, путаясь в простынях,
В квартире, постыдной и снятой на сутки,
Я погибала добровольно недавно… на днях,
Заполняя временнОй любовью пустоты промежутки.