И звука не обронил, хотя носил в себе волнующую речь,
Такую, чтоб по телу дрожь прошлась, а в сердце - смерч.
Слова, что снегом сыпали внутри, должны всё были сжечь.
Не в этом суть.
Пусть он не смог сохранить тогда ничего, не сумел сберечь,
Вынимал как искусный хирург из погибшего чувства картечь,
Нынче понял одно: как из кожи не лезь и судьбе не перечь,
Её не вернуть.