Ты тот, кто взял и отпустил... кто оступился на пути
К моей звенящей чистоте и черноте запястных ран.
Твои иллюзии – пусты. Ты их пустынность мне прости...
Одежда сохнет на кусте. Ты переплыл мой океан.
Мой океан тебя не звал, не прогонял и не жалел,
Но ты любил его за то, что у него нет дна и слуг.
Ты брал его девятый вал своим запасом антител
К моей печали непростой, но разбивался в прах и пух.
И вновь лечил свои пески от надвигающихся скал,
От приближающихся птиц и отдаляющихся шхун.
Ты был всецело уязвим, но всюду новое искал,
Чтобы привыкнув, обнулить богатый баллами тайфун.
И ты привык... и стал един с самим собой, и в вихре вод
Ты оставался невредим, переходя стихию вброд.
Ты брал меня и пил мой свет, как Индра – солнечный нектар,
До дна... ломая силуэт моих священных изобар...
И что теперь живёт во мне, вскормившей Бога? Власть и страх
Не опустить её в цене, не сократить её размах,
Не оболгать её основ, не ограничить широты...
Кто я теперь, твоя любовь? И что отныне видишь ты?
– Я вижу небо над собой... всё то же небо... – повторишь... –
Всё те же скалы и прибой, и глубины бездонной тишь,
И переменчивость светил, и постоянство древних скал...
Когда тебя я полюбил, я ничего не потерял...