У черной пропасти где-то за стенами нет дна -
в нее бы падать, раскрыв объятья, не смежив век.
Линия фронта за мониторами не видна,
зато многократно прочерчена в голове -
если двинуть вперед, как пить дать попадешь в кольцо,
если двинуть назад - хоть немногих, да сбережем.
Только самое главное - просто держать лицо,
тебя знают в улыбку, прорезанную ножом.
Кабы планы срастались с реальностью без рубцов...
Но да всяко виновных не вызовешь на правеж,
так что только осталось стоять и держать лицо -
маска крепко вросла, одним махом не оторвешь.
Все тебя узнают в слово колкое, дерзкий взгляд -
стой, крепись, злую ярость в зародыше прикусив,
потому как улыбки дежурные только злят,
и смеяться над миром уже не достанет сил.
У черной бездны тысяча глаз, миллион планет,
и, кажется, взора столикого не стерпеть.
И крикнуть бы: "Видите?! Нет, его больше нет!
Кому оно нужно, зачем оно все... теперь."
Что делать - браниться, кривиться или рычать?
Но в маске давно уже вырезан нужный лик:
пока ты основа основы, движок, рычаг -
держись перед всяким как будто бы не болит.
Бездна за переборками холодна,
и хочет, похоже, свой лед разделить с тобой -
из всех недалеких и близких она одна
тебя узнает не в улыбку, а в эту боль.
В безмолвную горечь к посмевшему умирать
и лютую ненависть - что сам остался жив.
Но время сражаться. Так что же ты, адмирал?
Ты можешь крошиться внутри, но лицо - держи.