На улице, среди строений мрачных,
В реальности, а вовсе не в кино,
Жил-был и вислоухий, и невзрачный,
И вовсе не породистый щенок.
Издалека почуяв вкусный запах,
Однако без надежды на успех,
Бежал он на мохнатых серых лапах,
Но угощенье брал не ото всех!..
И, проявив собачью солидарность,
Не визгом при старании пустом,
А молча выражал он благодарность,
Лишь чуть приметно повиляв хвостом.
И куча пёстрых родичей, возясь с ним
В отходах, не могла понять никак:
Он вовсе не стремился стать "хозяйским",
В отличие от всех других собак...
А он, должно быть, думал: "Что за мода
Искать себе хозяина, зверьё?
Судьбою мне дарована свобода!
Что может быть прекраснее её?"
Но человек решил, что, блага ради,
Достоин этот пёс судьбы иной.
Одной рукой пытаясь пса погладить,
В другой ошейник прятал за спиной...
Счастливейший конец "собачьей саги"!
От радости он должен заскулить...
Но что-то подсказало бедолаге:
Начало рабства этот жест сулит!
Взметнулось вверх отчаянное тело,
Повиснув на прокушенной руке...
...А мне вдруг почему-то захотелось
Поведать вам о маленьком щенке!..