Кончилось в доме масло, кончилась в доме зелень, и в супермаркет ближний - это почти квартал, только к приходу мамы Юмико все успеет, если бежать как прямо, не обходить вокзал. Если бежать по тропке, если бежать вдоль рельсов, если потом свернуть и – тут же наперез! Можно еще взять к чаю сливочные тянучки, как же темнеет быстро! Фары. Идет экспресс.
Тали едва плетется вечером с тренировки, сумка - как с кирпичами, быстро не унести. Нафиг нагрузки эти, двигает к остановке, солнце асфальт буравит, время хотя к шести. Чуть от режима Тали так отдохнуть охота, малость! Полсигареты в урну, дымя, летит. Только с утра, подложен чьей-то рукой недоброй, каплю огня и дыма урне той ждет пластид.
Мама Аленки рыжей в садик придет всех позже, гадкий отчет квартальный - самый противный зверь! И пристегнув Аленку, мама поймет: о боже, все на столе забыла! - мчать забирать теперь! В Питере снова пробки, в Питере снова дождик, через дворы проехать, только б не опоздать! Снова за поворотом вроде асфальт хороший - там же на встречку трейлер вылетел, скрежеща...
Солти смеется с фото - Солти там в старшей школе, Солти всех выше в классе, правда с учебой - мрак... Но лишь смеется Солти - плакало наше горе, Солти уже неделю, как улетел в Ирак. В доме без Солти тихо и чересчур спокойно, вдруг - как зальется трелью, выспавшись, телефон: "Добрый день, дом Фонтейнов? Адрес такой-такой-то? Мэм, вы ведь мама Солти? Дело такое, он"...
- Юми! - окликнет Мики. Скромница и простушка, Мики всего неделю перевелась к ним в класс. - Юми, привет, выходит, вы здесь живете близко? Юми, ты подожди, мы вместе пойдем сейчас! К маминому приходу Юмико опоздает, чуть заболтавшись с Мики - им только повод дай... Но не в обиде мама: всякое ведь бывает - и позовет девчонок пить с шоколадом чай.
- Тали! - окликнет Эли. Тали краснеет густо. Ждал с тренировки, видно, Эли такой смешной! - Тали, ты что надулась, Тали, тебе не грустно, можно идти с тобою, чтоб не гулять одной? Слушай, твои гантели, центнеров верно двадцать... Кстати, я, может, сумку буду твою нести? Кажется, что придется пешим все ж прогуляться, ведь потому что Эли. Время идет к шести.
В Питере льется дождик, вечер усталый синий, трет рукавом окошко рыжая егоза, вдруг и на всю машину: "Мамочка, стой там кошка!" Мама Аленки рыжей давит на тормоза. Грязи собрав, наверно, сразу со всей округи, мокрый дрожит котенок, спрятавшись под кусты, ладно, бери зверюгу, едем домой, ребенок, а то так проплутаем, что разведут мосты.
Миссис Фонейн проснется - сон был таким тяжелым, надо же, задремала, вскинувшись от звонка - снова как зверь, голодный, Солти пришел из школы, в старшую школу Солти ходит еще пока...
Роза вернулась, дома. Вешает плащ в прихожей, счистит пыль Иерусалима, счистит кошачью шерсть. Томми на маму очень хочется быть похожим - Томми усыновленный, Томми зимою шесть. Роза поет тихонько, стряхивая усталость, дел ведь сегодня было просто невпроворот, Роза готовит ужин, много, чтоб всем досталось... Тускло блестит на шее старый хроноворот. Томми разложит в кухне прямо свои тетради, очень он любит вечером с мамой поговорить: мама расскажет Томми все, что случилось за день - даже немного больше: то, что могло бы быть. Мама опять крутила стрелки хроноворота, там, где обычно близко чья-то была беда - чтоб подтолкнуть, одернуть, остановить кого-то...
Жаль, успевает Роза все-таки не всегда.