Пригородного шелудивого леса астматическое дыхание.
Пленчатые дрожащие рефракционные ручейки.
Ах, угольная крошка муравьиного войска, сплошное терпение, прилежание.
Вот они – стройбатовцы, прапорщики, старослужащие, строевики.
Нет, здесь иерархия проще, но строже субординация.
Бежит, бежит по тропинке маленький аскетический муравей,
А за его плечами неприкосновенная территория, суверенная нация,
Свои идеалы, принципы, стада и угодья, и недра, и взгляды властей.
А рядом чужая империя, враждебная и таинственная,
Там императора с императрицей в паланкине ажурном несут любоваться рекой.
Принц скачет на белой гусенице, у него единственная
Такая любимая арабская гусеница, и спинка у нее дугой.
Все очень серьезно, священны границы и тайны, и от растления
Чуждых влияний берегут идеологи свои абсолюты, совсем не жалея сил.
Качаются, качаются в вышине зонтичные растения.
Река намывает осадок времени, теплый и вязкий ил.
Но вот наступает ночь, и император с императрицей укладываются.
И обнажаются вечные сочетания сущностей и планет.
Но спят в казармах солдаты, ни о чем не догадываются
И сновидения эротические им снятся, а может, и нет.
1989 г.