День прошёл и, вслед за солнцем, канул,
утонул за черепичной крышей.
Что ж никто спасать его не вышел
отсиделся жалким истуканом.
День почил. Осиротело небо.
В чёрный бархат траурных кулис
жёлтым караваем чудо-хлеба
лунный диск вкатился и завис.
Крошками рассыпанные звёзды,
не достать и не смести, не съесть.
Стало, вдруг, подпрыгивать не просто,
но ещё труднее усидеть.